Имей врага, будь врагом. Ненавидь тех, кто ненавидит тебя. Ненавидь их лучше. Ненавидь их хуже. Будь чудовищем, которого они боятся больше всего. И заставь их страдать – любыми способами, любыми средствами.
Многие решения принимаются именно так: будто сами собой.
Многие судьбы решают те, кто не может принимать решения.
Наш мозг хорошо умеет скрывать воспоминания, но вот на что он не способен – это стереть их. Только утаить, а припрятанные тайны не пропадают. Они гниют. Разлагаются, сочатся ядом. Давят на нервы и исходят вонью. Шипят, как змеи в высокой траве.
В одном мифе упоминалось слово «сатаз». Желание обладать тем, что никогда не будет твоим. Оно означало бессмысленное, безнадежное стремление, как у нищего ребенка, мечтающего стать королем, и брало истоки из сказки о юноше, который влюбился в луну. Раньше Лазло нравилась эта история, но теперь он ее ненавидел. Суть сказки заключалась в смирении с невозможным, а он больше на это не способен.
– Она предала нас.
– А вот и нет. Она просто отказалась делать то, что ты хотела. Это не предательство, милая. Это разногласие.
До чего же люди любят смотреть, как рушится чужая мечта. Какое наслаждение видеть мечтателя хромающим и искалеченным, угасающим в осколках своих разбитых надежд.
Когда Минья побеждала в войне — а Минья всегда побеждала в войне, — то переворачивала игральную доску, чтобы все фигурки разлетались в разные стороны, и проигравшему приходилось ползать на четвереньках, собирая их. Для неё было важно, чтобы проигравшие поняли своё положение; иногда эту мысль приходилось доносить до соперника.
Минья была фитильком свечки, а сила – огнем, пожирающим ее каждую секунду. Но так уж случилось, что этот фитилек из чистого упрямства отказывался сгорать.
Мечты не сбываются так просто. Они лишь мишень, которую ты рисуешь вокруг своих желаний. Но в цель нужно попасть самой.
- 1
- 2