Страдания никого не обходят стороной и встречаются сплошь и рядом. Главное, какой мы выносим из них урок.
– Я должна знать… ты вывел Багру?
– С большими трудностями и безо всякой благодарности. Тебе стоило предупредить меня насчет нее.
– Она просто сокровище, не так ли?
– Да, примерно как чума.
– Он тебе нравится?
– А это имеет значение?
– Когда люди тебе нравятся, это все усложняет. Тогда по ним дольше скорбишь.
Ты живешь одним мгновением. Я живу тысячью.
Нет более великой силы, чем вера, и не будет более великой армии, чем та, которой она движет.
Возможно, в конечном счете любовь – это просто стремление к чему-то невероятно яркому и бесконечно недостижимому.
– И что, это все? Никаких мудрых изречений? Зловещих предупреждений?
– Ради всех святых, Алина! Надеюсь, ты не ждешь, что я стану твоим голосом разума. Я придерживаюсь строгой диеты из опрометчивого энтузиазма и чистосердечного раскаяния.
– Может, ты проголодалась? – спросила Зоя. – Я всегда злюсь, когда голодна.
– То есть ты всегда голодна? – полюбопытствовал Хэршоу.
– Ты еще не видел меня злой. А когда увидишь, тебе понадобится очень большой платок.
Он фыркнул.
– Чтобы вытирать слезки?
– Чтобы остановить кровотечение.
Между страхом и почитанием существует очень тонкая грань.
Ничто так не вредит здоровью, как доля унижения на пустой желудок.
Каждый сломлен по-своему.
— У меня есть принципы.
— Что значит «если я могу капризничать, то буду капризничать».
Он смотрит на нее, как Хэршоу – на огонь. Будто ему всегда будет мало. Будто он пытается насытиться тем, чем может, прежде чем она уйдет.
Города возводятся и падают, а потом забываются.