Ты понимаешь, как все это устроено? Я — нет! А есть старый программистский закон: «Работает — не трогай!»

Если дети — цветы жизни, то этот ребенок был цветущим кактусом.

... Мы все, даже в отношениях с друзьями, что-то недоговариваем, а что-то скрываем. Не обязательно из дурных побуждений. Иногда проще и быстрее недоговорить, чем объяснять и убеждать.

— Еще раз убеждаюсь, что ведьмы смотрят на мир под своеобразным углом, — сказал я.
— Не ведьмы, а женщины, не на мир, а на мужчин.

Всегда найдется упрямец, который не поверит, что «так сделать нельзя», и придумает, как это сделать можно.

У каждого врача должно быть своё кладбище.

Мир и без того несовершенен, он полон конфликтов, его раздирают мелкие войны и глобальные кризисы. Да пусть даже на всей Земле установится мир и благополучие, человек — это такая скотина, которая всегда найдет повод страдать!

Патриотизм и консерватизм, как правило, неразделимы.

Высокие чувства, благородные порывы, бесшабашная смелость, отчаянная жертвенность — это всё прекрасно. Но должна быть причина. Настоящая. Иначе все твои светлые устремления — не больше чем глупость.

— Ошибки надо исправлять, — сказал я. — Хотя бы те, которые можно исправить.

Если вокруг творятся странные вещи, то любое совпадение следует рассматривать особо тщательно.

Возможность пошутить легко заменяет невозможность соврать.

Зелёных чаев она не признавала, ещё более презирала травяные настои, по недоразумению называемые чаями. Чай в её представлении должен был быть чёрным, как дёготь, и крепким, как совесть грешника.
Ну или наоборот. Чёрным, как совесть, и крепким, как дёготь.

Ненавижу женские истерики! Это совершенно нечестный прием в отношениях между мужчинами и женщинами! Хуже женских истерик — только мужские.

Когда вожди предают свой народ, а народ не свергает их — не стоит винить одних лишь вождей.

Управление — это очень удобное слово. Почему-то никто никогда не уточняет, из какого именно управления. Вот и женщина тоже не стала переспрашивать.