Все мы немного сумасшедшие. Один больше, другой меньше.

Волшебники называют это парадоксом власти: «если ты хочешь, можешь и готов применить силу, тебе не придется ее применять».

Только тот, кому доверяешь, способен предать.

Я ни с кем не меряюсь силами. Я просто сам отвечаю за свои поступки. Я добиваюсь справедливости. Если я даже на это не способен, значит, я ничего не стою.

Только ты и твоя цель, и ничего больше. Остальное не важно. От остального ты должна отрешиться. Не думай, как тебе страшно или что произойдёт, если ты промахнёшься. Ты должна это сделать.

Второе Правило Волшебника гласит, что благие намерения могут привести к плачевным последствиям. Похоже на парадокс, но самыми добрыми намерениями вымощен порою путь к самому страшному злу. И уберечься от этого зла можно лишь с помощью знаний, мудрости, предвидения и понимания Первого Правила. Но даже этого не всегда достаточно.

Если ты не знаешь, как что-то сделать, сие вовсе не означает, что этого нельзя сделать вообще.

Он бы вычерпал море ложкой, если бы решил, что это меня порадует. Мне казалось, что солнце встает лишь для того, чтобы освещать мне его лицо, а луна восходит, чтобы мы могли целовать друг друга. Сердце мое билось только для него.

Когда ты окружен превосходящими силами и положение безвыходное, то выбора нет: надо атаковать.

Все мы делаем то, что должны, а причина не имеет значения.

Быть храбрым не значит быть глупым.

Цель вражеских военачальников — заставить противника делать глупости, — тихо ответила Кэлен. — Надо, чтобы противник был или слишком запуган, или слишком разозлён, и не мог трезво мыслить.

Когда я принимал присягу, то поклялся, что прежде всего, какими бы ни были приказы, буду защищать свой народ при любых условиях. Не ради славы, но чтобы защитить тех, кому больше не от кого ждать помощи.

Магия, пока она ещё не искоренена, должна быть орудием людей, а не люди — орудием магии.