Терри Пратчетт. Господин Зима

Ведьме нет нужды шлёпать глупцов, если у неё всегда наготове острое словцо, разящее куда больнее.

— Вулли… — Явор Заядло повернулся к брату. — Ты памятуешь, что я те грил про тактные замечанья?
— Ах-ха, Явор, памятую, — смиренно ответил Вулли.
— Дыкс эт’ вот было нетактное.

— Э… хошь, я тебе мал-мал с три короба наврую? — робко предложил Явор Заядло.
— Нет!
— Но это ж увлекательственные три короба! С драконсами, однорогами и…
— Нет. Скажи правду.
— Ах, но она ж такая нуднявая...

— А кыкс вы свои жисти покладёте, ежли вы уже скопытились? — резко спросила ведьма.
— Ах-ха, тута так сразу и не скумексаешь, кыкс нам их покласть. Проще уж покласть жисти всех чучундр, кто ей зло чинить удумает.

— А теперь я хочу поведать тебе кое-что очень важное. Секрет моей долгой жизни. Секрет в том, — сказала госпожа Вероломна, — чтобы не пускать ветры. Избегай грубых овощей и фруктов. А самое вредное в этом смысле — фасоль, можешь не сомневаться.
— Простите, я не совсем поняла… — начала Тиффани.
— Просто не перди.
— А сложно можно? — нервно хихикнула Тиффани, не в силах поверить, что этот разговор происходит на самом деле.

— Тётки считают меня круглым дураком.
— Эт’ в сам-раз, — сказал Явор Заядло. — От ежли ты б был полудурок, трудновасто бы тебе пришлось.

Работа всегда выручает. Вместо того чтобы кудахтать, как перепуганная курица, делай своё дело и тем временем думай, а потом можно будет и поговорить.

— Если хочешь, я останусь на ночь, — добавила она тоном «отпустите меня отсюда как можно скорее».

— Скажи, — спросила она, — а под килтом у вас что-нибудь надето?
По гробовому молчанию Фиглей стало ясно, что это не тот вопрос, на который они любят отвечать.
Явор Заядло прищурился. Фигли затаили дыхание.
— Не обязательно, — отчеканил он

Она не плакала, но это не то же самое, что, ну, не плакать. Люди часто живут себе, и не плачут, и не думают об этом. А она в эту минуту думала: я не плачу…

Тиффани посмотрела слово «потаскуха» в «Неурезанном словаре» и прочла, что это означает «доступная женщина», а также «особа лёгкого поведения». Из всего этого она сделала вывод, что госпожа Гита Ягг, больше известная как нянюшка, очень уважаемая дама. Ведь вести себя со всеми легко и непринуждённо дано не каждому — чем выше происхождение, тем проще это даётся. И если она при этом остаётся доступной, то есть не задирает нос и каждый может запросто к ней обратиться со своей бедой, это очень благородно с её стороны.

Некоторые из их книг были такими древними, что даже буквы в них поблёкли, истёртые взглядами тысяч читателей.