Владимир Гаков. Ультиматум

Человечество задумалось: так ли однозначно связан прогресс техники с прогрессом нравственности?

Не спрашивай, если ты писатель, что литература может, а спрашивай, что ты — ты! — должен.

Наше непрекращающее насилие над Природой когда-то может и ее вывести из равновесия. И она начнет себя защищать.

Есть основания полагать, что в скором времени человек сможет использовать технологию для управления определенными природными силами — ураганами, цунами, землетрясениями. Если эти возможности будут использованы в злонамеренных целях, их воздействие на среду окажется непредсказуемо продолжительным и жестоким.

Лучше бы вообще не мучить писателей расспросами об их политических взглядах, общественной позиции; зачем — когда можно просто читать их книги!

Война есть просто продолжение политики другими (именно насильственными) средствами.

Мы в полной мере ощущаем, как не хватает времени. А прогресс (прогресс?) мчит все быстрее, и уже не успеваешь не то что задуматься о будущем, но и хорошенько разобраться а происходящем рядом с тобой. Собственно не стоит распространяться на эту тему: читатель, вспомнив на минуту, что произошло на его глазах за последние пять лет, за год, сам решит для себя, что это за время, в котором мы живем.

Для законодательного авторитета государства, которому следует приписывать величайшую мудрость, унизительно, по-видимому, искать поучения о принципах своего поведения относительно других государств у подданных (философов), но все же делать это весьма благоразумно.

Похоже, остается признать правоту скептиков, тех, кто считает идею мирного существования по меньшей мере наивной. Исторический опыт человечества как будто наглухо блокирует эту светлую идею — о мире без войн...

По-настоящему трудно именно первым. Когда есть пример, зажжен факел в ночи, все полегче.

Хотя мировая война назревала давно, большинство людей воспринимало ее возможность как нечто нереальное.

Стоило появиться какому-то новому открытию, призванному облагодетельствовать человечество, как его прибирали к рукам военные ведомства.

Писатели умеют хорошо описывать то, чему никогда лично не были свидетелями; фантасты так вообще только этим и занимаются.

Я сделал снимки. Это было захватывающее зрелище. Гриб пепельно-серого дыма с красной сердцевиной. Видно было, что там внутри все горит. Мне было приказано сосчитать пожары. Черт побери, я сразу же понял, что это немыслимо! Крутящаяся, кипящая мгла, похожая на лаву, закрыла город и растеклась в стороны к подножию холма... Все в этом облаке было смертью. Вместе с дымом вверх летели какие-то черные обломки. Один из нас сказал: «Это души японцев возносятся на небо».

Человек видит, слышит, воспринимает преимущественно то, что подсознательно хочет видеть, слышать и воспринимать.

Нерабочие, так называемые правящие классы не могут оставаться долго без войны.