— Слушай, Лёвушкин, откуда они такие берутся?
— Кто?
— Ну, Митрохины.
— От сырости.

— Наше дело телячье.
— ... У тех, кто ни во что не встревает, мозги гуттаперчевыми становятся.

— Сердце. Все, сердце не сдюжало.
— Какое сердце? Как человек во время войны еще и от сердца умереть может, что ты?
<...> Вот так, когда беда приходит, один ничего на себя не берет. Другой — столько, сколько выдюжит. А третий все на себя валит, всю боль.

Родная земля это, брат, не пустые слова. Живого она греет, а мертвому пухом стелется.

Для каждого человека точное место в жизни приготовлено. Там, где душа с телом сходится. Ну вот как в прицеле — сошлось, значит, будет точное попадание.