В детстве каждый день и каждый год кажутся бесконечными, пояснил он. — Потому что в этом возрасте — вавилонское столпотворение впечатлений. Всё незнакомо: события, люди. А потом, в мои годы, от одной встречи Нового года до следующей вот такое расстояние... — Он указал на отлакированный ноготь. — Привычность происходящего убыстряет бег времени. Только новизна и неожиданность фактов создают впечатление протяжённости.
Превыше всего простота! — уверял меня Геннадий Семёнович. — Не та, которая хуже воровства, а та, к которой приходишь через сложность. Я не знаю ни одного великого творца, произведения которого были бы непонятны. Непонятность иные заменяют талант. А у Пушкина, вспомните: «Пора пришла, она влюбилась...» Два подлежащих и два сказуемых. Всего — навсего! Но нам становится ясно, что от любви невозможно уйти, как от смены времён года или от другого чередования: за утром — день, а за ним — вечер. И от этого никуда не денешься!