– Это кто тут собака?! – подал голос Колян, ошарашенно глядя на неожиданно появившегося Йоську. – Ты кого ж это собакой назвал, а?!
– Так все, Коль, люди – иль коты, иль собаки. Одни сами по себе ходят, а другие хозяев ищут, – спокойно пояснил тот.
– Никого я не ищу! Это при царе хозяева были, а теперь мы все – слуги народные, – возмутился сторож. – И вообще, вот захочу и завтра в отставку подам.
– Откуда отставляться-то собрался? От народа что ли? И далеко ли? К Спиридоновне свинарник от дерьма чистить? Так это уж не в слуги, а в рабство.

– А есть деревья, которые не любят друг друга? – спросил Витя, удивлённо разглядывая причудливо изогнутые стволы.
– А то. Тады они как бы расходятся. Растут вскрай, а стволами сторонятся, изгибаются. Коль уж совсем друг дружку невзлюбят, так одно цветёт, крепчает, а другое чахнет, кончается. Спорят, кто сильней, и одно соки из земли все для себя заберёт, а другому уж не достаётся. Вот так идёшь, бывало, по тайге, а деревья тебе беднуются, плачутся на судьбинушку свою, прям как люди.

– Откуда ж меня погнать можно? Я, небось, на земле живу, а она, матушка, для всех нас общая. Одну воду пьём, одним воздухом дышим. Сама земля и есть дом родной – как хошь живи, хоть вдоль, хоть поперёк, и никто тебе не указ! А что хаты своей нет, так оно и не надобно – чего нет, то и не потеряешь никогда. Мне, как коту твоему, будка не нужна. Я ж не цепной. К одному месту не привязанный.