— Глупец! Еще захотел?
— Ну, а что? Ты симпатичная.
— Эй, у кого-нибудь есть скотч? Хочу замотать эту кнопку смерти.
— Неа, скотча у нас нет.
— Ну или синяя изолента, хотя бы.
— Ты атомную бомбу с собой таскаешь, мог бы и изоленту прихватить!
— Стоп, стоп, стоп! Слушай, мокрый нос, ты что творишь? Кто разрешил тебе разбирать мой корабль без моего ведома? Вот это вот что?
— Не трогать, это бомба.
— То есть — бомба?! И она валяется под ногами?!
— Могу положить в коробку!
— В какую коробку?
— В эту, например!
— Пока не получим бабки, держим себя в руках.
— Мне не нужны твои бабки.
— Отлично, значит, нам троим больше достанется!
[Грут выходит из тени]
— Оу, четверым, конечно, мы же партнеры.
— Он похож на дитя ангела и пирата.
— Какие мускулы... Крепче стали.
— Может, ты уже прекратишь его наминать?!
– Не тебя ли она недавно чуть не убила?
– Ну и что? Она не первая, кто жаждет моей смерти.
— Ну конечно! Так устроено зрение, тупой ты енот!
— Не зови меня «енотом»!
— Да, прости. Перегнул палку. Помойная панда.
— А это лучше, а?
— Действуем слаженно, потому что, если полагаться только на понты...
— Чувак, какие понты? Мы даже не знаем, что это.
— Давайте кое-что уточним. Этот перец — наш трофей. Все вопросы решаются через нас. Иначе решаем их мы, причем чаще всего радикально.
— Э... Я с ними.
Вот ты чего добиваешься? Чтобы все тебя ненавидели? Ну что ж, отличный курс.
Питер обращается к Ракете
— А Дракс говорил, что ты не танцуешь.
— Если хоть кто-нибудь об этом узнает — я тебя убью.
— Грут, убери это. Я не хочу повторять это дважды. Грут!
— Я есть Грут.
— Следи за языком!
— Я обрел отца, пойми ты! У меня теперь есть семья.
— А до этого, значит, не было?
— Я кибернетически спроецирован быть пилотом!
— Нет, ты кибернетически спроецирован быть идиотом!
— Ну тут я с ходячим тезаурусом согласен...
— Не смей называть меня тезаурусом!