— Как это в одном человеке может быть столько путаницы? И почему? Должна же тут быть какая-то причина Ведь не случайно мы так настойчиво пытаемся ее найти.
— Этот вопрос человечество задает себе с древнейших времен. «Почему?» — это вопрос, о который до сих пор разбивалась вся логика, вся философия, вся наука.
Тебе нужно опьянение, победа над чужим «Я», которое хотело бы раствориться в тебе, но никогда не растворится, ты любишь буйную игру крови, но твое сердце остается пустым, ибо человек способен сохранить лишь то, что растет в нем самом. А на ураганном ветру мало что может произрастать. В пустой ночи одиночества — вот когда в человеке может вырасти что-то свое, если только он не впал в отчаяние...
Убирайся ко всем чертям со своей дешевой загадочностью, хотя она и кажется тебе чем-то небывалым. Один тебе нужен, видите ли, для упоения, для бурной любви или для карьеры, другому ты заявляешь, что любишь его глубоко и совсем по-иному, он для тебя — тихая заводь, так, на всякий случай, если, конечно, он согласится быть ослом и не станет возражать против такой роли.
Трагедия, затянувшаяся на двадцать лет, рискует выродиться в комедию. Настоящая трагедия должна быть короткой.
Все тот же русский хор пел все те же «Очи черные»; он пел их во всех уголках мира вот уже двадцать лет.
— Тогда говори. Говори, пока хватит сил. Выговорись до конца и почувствуешь облегчение. Ты не русский, иначе ты бы это понял.
— Ты прав. Выговорившись сполна, можно стать спокойным и рассудительным. Но того же можно добиться и путем размышления.
Мне уже за сорок, я многому учился и переучивался, падал под ударами и поднимался вновь. Я умудрен опытом и знаниями, пропущенными сквозь фильтр многих лет, я стал более закаленным, более скептичным, более невозмутимым... Я не хотел любви и не верил в нее, я не думал, что она снова придет... Но она пришла, и весь мой опыт оказался бесполезным, а знание только причиняет боль. Да и что лучше горит на костре чувства, чем сухой цинизм — это топливо, заготовленное в роковые тяжелые годы?
Все они сотворены из глины и золота. Из лжи и потрясений. Из жульничества и бесстыдной правды.