— Скажи маме, что это нормально.
— Сэнди, мне поручено сообщить тебе, что неприличная одежда твоей дочери, в действительности, нормальная.
— Я ценю боевой дух, дорогая, действительно. А сейчас иди переоденься.
— Спасибо за поддержку.
— Мы их или они нас.

— Ты знаешь, где твой оперативник?
— Пьет с КГБ.

Ты имеешь право на свое мнение, Рик, даже если оно не верное.

— Говорил вам. Это была плохая идея.
— Рик, это плохое время для обвинений.

— У Полещука есть жена и дети.
— Он знал, во что впутывается.
— Ты так уверен? Они посадят его перед фальшивым судьей, устроят судилище, объявят его виновным, приговорят его, а потом... пустят пулю в затылок.

— Если бы не это, возможно он был бы сейчас на свободе, дома, с семьей.
— Это был правильный поступок.
— Но мы всё испортили!

— Ты работаешь не покладая рук, но старайся все в жизни держать по отдельности... работу, семью, агентов.
— Не знаю, смогу ли я. Не знаю, такой ли я человек.
— Ну... Если не сможешь, эта работа сотрет тебя в порошок.

— Мы с тобой могли бы стать лучшей шпионской командой. Только ты и я... В Париже или на Таити.
— Не думаю.
— Я бы всю жизнь изводил себя, если бы не попытался.

— Поговорить?
— Ты знаешь, что я не могу.

— И что, всё в порядке? Я имею ввиду, ты хочешь жену, которая может быть настолько сильной, чтобы разделить свою жизнь? Семья здесь, работа тут? Которая хранит секреты от человека, которого любит?
— Мы все храним секреты, Сэнди. Представь, как сильно бы мы волновались, если бы узнали каждую мелочь о жизни Келли... Если бы мы знали каждое слово, которое она произнесла.

Операция в парке была для того, чтобы сбить нас с толку. Чистый театр. И они разыграли бы пьесу только в случае, если... Если бы скрывали что-то более важное... намного более важное.

— Это такая школьная форма.
— Это пижама, мам.
— Да, они разрешили пижамы.

— Сэнди, криптографы уже все просмотрели.
— Они что-то упустили. Дай мне несколько дней, чтобы разобраться.
— Если окажется, что это просто рецепт, я получу приглашение на ужин?