— Помочь тебе отнести ёлку?
— Да, прекрасная мысль! Спасибо.
— Пять долларов.

— Я прекрасно провёл время. Как в настоящей семье.
— Точно. Ник, вы... вы вернули мне что-то такое, что... что, как мне казалось, я навсегда потеряла.
— Правда? Что?
— Рождество.

— Мой инстинкт подсказывает, что он имеет на тебя виды.
— В отношении видов ты специалист.

— Я заметил, что в этой машине спинки не откидываются. Тебе не трудно здесь... целоваться?
— Гектор! Сколько тебе лет?
— Мне... ну-у... двенадцать.
— Нет, тебе восемь. Но ты станешь мерзким стариком.
— Ладно-ладно, не буду.

— Я хотела вам помочь. Не хватало ещё, чтобы вы упали оттуда.
— Я не пущу её на лестницу.
— Эй! Держи руки при себе, вот что!
— Да я тебя даже не коснулся!
— Может быть. Но мысленно ты меня домогаешься.

— Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты заменишь меня на экскурсии.
— Я целых два года не водила экскурсии!
— Всё будет отлично. Рассказывай анекдоты.
— Не буду я рассказывать анекдоты.

— Прекрасно выглядишь.
— Ладно, хватит.
— Ну слушай! Это же Рождество! Почему мы не можем быть друзьями?
— А когда мы были друзьями?
— Сейчас и начнём. Мы можем стать больше, чем друзьями.

— Что такое?
— Ник уехал домой.
— И вы его отпустили?
— Пришлось...
— Вам надо было прибить к полу его башмаки.
— Нет, видите ли, это не имеет значение, потому что он уехал и больше не вернётся.
— Слушайте, Сэнди, уж я-то знаю — никогда не поздно всё исправить.

— Ну, что дальше?
— Я бы хотела улететь с Ником. Если предложение еще в силе.
— Предложение всегда в силе.

— Знаешь, в твоей истории мне непонятна одна вещь. Ты говоришь, что чудеса случаются, когда они тебе нужны. Почему тогда ты не воспользовался чудом, чтобы вернуть Бадди?
— Знаешь, что я думаю? Видимо, дело было не в том, чтобы разыскать Бадди. Мне надо было найти тебя.