— Мне нужен кто-то для ночной работы.
— Милая, это нужно всем.
— Романтическая поэзия, Доктор?
— Нельзя жить только в эмпирическом мире. Нужно искать эфемерное, иначе зачем жить?
— Я хочу знать, кто я такая.
— А если тебе не понравится ответ?
— Лучше знать.
— Ошибаешься.
— Вы — мудрый человек, мистер Чендлер?
— Не совсем.
— Мудрый человек убежал бы из этого дома и определенно попытался бы забыть события прошлой ночи. И не оглядывался бы назад.
— Это похоже на предупреждение.
— Это приглашение.
— Они все делали меня одинаково счастливым.
— То есть они делали вас одинаково несчастным.
— Вы знаете, что я такое.
— Да. И я здесь.
— Был и ещё один человек, он говорил, что живёт только ради того, чтобы защищать меня.
— Что с ним случилось?
— Он ушёл.
Будь я постарше, заметила бы нечто большее за этим смехом, за столь легкой и непринужденной беседой... Нельзя сказать, что в воздухе весело напряжение, — его не могло быть между столь близкими семьями. Нет.… Это скорее было больше похоже на трепет, когда кричишь слова в бездну, и они возвращаются на поверхность, будучи искаженными до неузнаваемости. Возможно, такова взрослая жизнь?..
И в ту ужасную ночь, когда это произошло.… Разве тогда случилось что-то особенное за ужином? Нет… Я такого не припомню.
— Знаете ли вы, скольких я убил? В Африке мы стояли по колено в крови. Было время, когда я охотно убил бы и вас. Возможно, наступит день, когда я охотно это сделаю. А пока вы мне пригодитесь.
— И не более?
— Чего еще? Простить вас? Ищите прощения в своей церкви, здесь вам его не найти!
— Вы хотя бы на МИГ представляли, через ЧТО я прошла?! Эта непростительная ошибка стоила мне всей жизни. Думаете, вы страдали? Думаете, вы видели кровь? Думаете, вы ходили по трупам?! Разложите их отсюда и до самого горизонта, — а я все равно зашла еще дальше! Вы слабый, похотливый и самовлюбленный человек! Как смеете вы заговаривать со мной о смерти?!
— Тогда будем говорить о ней вместе.
— Не скучаете по дому?
— Пейзажи недурны, а вот законы так себе.
- 1
- 2