Жак – цитаты персонажа

Любовь — совсем особое чувство, связывающее нас независимо от обязательств, налагаемых законом и совестью.

Единственный способ быть честным — это наблюдать за реальностью.

В любви скорбь заразительна, и если любовник, испытывающий душевную боль, не сумел ее скрыть, она тотчас передается возлюбленной, даже если он ничего ей не объяснит.

Каковы бы ни были первоначальные намерения, люди всегда будут шагать по головам других. И если эксплуататоры отказываются играть свою роль, эксплуатируемые заставляют их это делать! Рабочие требуют у хозяев, ученики у гуру, граждане у президентов. Люди так боятся свободы, им так страшно думать самим, они боятся самоутверждаться…
Я хочу быть Автономом.
Автоном… и ещё три А: Анархист. Агностик. Автодидактик.

Если победить противника слишком легко, это не в счёт.

Я думаю, что человеческие души, быть может, подобны мыльным пузырям. Их утягивает в Рай, словно в воронку. Мыльные пузыри, увлекаемы водоворотом, утекают по трубам и оказываются в ином мире, всю сложность которого они и вообразить себе не могут. Как мыльный пузырь может понять, откуда он появился и куда движется? Как мыльному пузырю осознать, что такое ванна, люди, водопровод, город, страна, Земля? В лучшем случае, он видит воду и тёплую глыбу ванной... И как его, должно быть, пугает отверстие, за которым ждёт неизвестность...

Жизнь такая, как её видят. Это достаточно волшебно, чтобы не изобретать ничего больше.

Только одно важно в жизни — любовь.

Покончить с собой — значит признать себя неспособным принять подарок жизни.

Нет такого проступка, который бы не сопровождался угрызениями совести.

Не нужно отдавать религиям и сектам исключительное право говорить о Смерти и Рае.

Я не суеверный. И знаете почему? Потому что суеверность... приносит несчастье.

Ведь вы мужчины, стало быть, вас ничто не связывает. Эти пять минут в темноте, всего-навсего пять минут — они стоят того, поверь мне.

— А как ты думаешь, почему твоя подруга всё-таки согласилась выйти за него замуж? Он-то понятно, любит её без памяти, это любому теперь ясно. А она? Как он её уломал?
— Видишь ли... Кира... Она немного странная, как все женщины-воительницы. Когда за ней ухаживали, как за нормальной женщиной, это в ней не пробуждало никаких чувств. А стоило ей один раз попасть в неприятность в компании его величества, она тут же прониклась к нему таким восторженным обожанием, какого я за ней прежде вообще не замечала. Она мне три вечера подряд рассказывала, какой он бесстрашный, мужественный и как бы она с ним хоть в битву, хоть в разведку, хоть на подвиги...
— Хоть замуж.