— Услать их надо немедля куда-нибудь! Ясно?... Молчит, проклятый... А, что, Феденька, войны сейчас никакой нет?
— Да как же это нет, кормилец? Шведы прямо заедают. Крымский хан на Изюмском шляхе безобразничает.
— Что ты говоришь...
— Да.
— Как же вы допустили?!
— Не вели казнить! [падает на колени]
— Встань Фёдор, я тебя не виню. Садись. Пиши. Царский указ. Приказываю: послать войско выбить крымского хана с Изюмского шляха. Точку поставь.
Ты не молчи как пень, я ж не могу один работать.
Федя, ты брось кланяться! Этак ты до вечера будешь падать!
— Был у нас толмач-немчин. Ему переводить, а он лыка не вяжет. Мы его в кипятке и сварили.
— Нельзя так с переводчиками обращаться.
— Скажите, у вас нет отдельного кабинета?
— О, да ты, ваше благородие, нарезался!
Счастье вдруг, в тишине,
Постучалось в двери.
Неужель ты ко мне?
Верю и не верю.
Падал снег, плыл рассвет,
Осень моросила,
Столько лет, столько лет
Где тебя носило?!
Вдруг как в сказке скрипнула дверь!
Всё мне ясно стало теперь:
Столько лет я спорил с судьбой
Ради этой встречи с тобой!
Мёрз я где-то, плыл за моря!
Знаю — это было не зря!
Всё на свете было не зря,
Не напрасно было!
Были демоны, мы этого не отрицаем. Но они самоликвидировались!
— Эврика! Царские шмотки! Одевайся, царем будешь!
— Ни за что!
— Одевайся, убью!
— Они не могут кричать, они давным-давно покойники.
— Видали, как покойники стреляют?
Ну, ауфидерзейн, гуд бай, оревуар, короче говоря, чао!
Да ты что, сукин сын, самозванец, казённые земли разбазариваешь?! Так никаких волостей не напасёшься!
— [шёпотом] Рявкни на них...
— ВООООН!!!