Эмиль Мишель Чоран (Сьоран) – цитаты

Что за кошмарное зрелище для постороннего взгляда наше одиночество во всей своей наготе!

Задача каждого из нас — довести до предела ту ложь, которую он воплощает, достичь того состояния, когда сам становишься лишь иллюзией, уже изжившей себя.

Если у меня нет вкуса к Таинственному, то это потому, что все кажется мне необъяснимым — да что уж там, — потому что я живу необъяснимым и уже им пресытился.

Если каким бесом я и одержим, так это бесом отсрочки.

Я запутался в словах, как другие в делах.

Свобода — это этический принцип, обладающий демонической сущностью.

По-настоящему одинокая душа — это не существо, покинутое людьми, а личность, страдающая среди них, влачащая свое одиночество по ярмаркам и раскрывающая свои таланты улыбчивого прокаженного, комедианта непоправимого. Великие отшельники былых времен были счастливы, не ведали двоедушия, им нечего было скрывать: они беседовали только с собственным одиночеством...

Давайте в глубине души сохраним самую главную уверенность: у жизни смысла нет и не может его быть. Если бы внезапное откровение убедило нас в обратном, нам пришлось бы немедленно убить себя. Если бы исчез вдруг воздух, мы бы ещё чуть-чуть подышали, но, если у нас отнять радость бесцельного существования, мы тотчас задохнемся...

Кто-то замечательно назвал тоску «сумерками страдания».

Тип человека, который меня восхищает — Перегоревший.

Шекспир: свидание розы с топором.

Рано утром, не в силах больше уснуть, встал и спустился на улицу. Час птиц и мусорщиков.

Чем глубже ты задет временем, тем сильнее хочешь от него оторваться.

Гостям, которые при виде моего стола спрашивают: «Так это здесь вы пишете свои книги?» — мне всегда хочется ответить: «Нет, я пишу не здесь».

Я в силах жить только там, где живу и где меня называют иностранцем. Моя настоящая родина — моя родина? — кажется мне такой же далекой и недостижимой, как ветхозаветный Рай.

Образцы стиля: брань, телеграмма и эпитафия.