— Это, наверное, мужчины придумали. Потому что никто ведь не скажет из мужчин про свою спутницу жизни — «Плохонькая, но моя». А вот для женщин говорят: «Ну пусть плохонький, но для неё».
— Это так внедрено в наше сознание. Вот так положено — чтобы у женщины рядом был обязательно мужчина, какой-никакой. Я считаю, что какой-никакой не надо, лучше тогда вообще не надо.
По-моему, человек должен оглядеться вокруг, понять, что сегодня носят — и применить, приспособить это к себе. А не просто напяливать на себя всё, что модно. Надо понимать, что ты сам отчасти мода. И для меня во всём так — и в политике, и в искусстве, и в телевидении. Все бегут смотреть сериал, а мне не хочется.
У нас был кляп. У всех. И наконец его вынули. И, отдышавшись, все начали говорить кто во что горазд: кто скороговоркой, кто грубо, кто, не давая себе труда подумать хоть чуть-чуть. Надо дождаться конца словесного выброса, когда вернётся к нам нормальная человеческая речь. Это не происходит мгновенно. Сознание наше перерождается медленно. Я и по себе это замечаю.
Надо каждому из нас честно делать свое дело, нести добро тем, кто рядом с тобой. Любить то место, где живёшь... Патриотизм складывается из мелочей, лозунги тут неуместны.
Я не умею быть второй. И даже первой не умею. Только единственной…
Слово «война» для меня чудовищно. Это кошмар, который я застала, когда была ещё ребёнком, и с меня хватило...
Кому-то надо было встать во главе театра. Уверена, совмещать эту работу с репетициями и спектаклями нереально. Я и Олегу Ефремову говорила: чтобы стать главрежем, надо победить свое актерское сознание. Мне всегда казалось более важным искать новые пьесы, приглашать молодых режиссеров, давать роль ведущим артистам, чем играть самой.
Если надо быть жесткой, тоже могу. Не могу простить предательства. Никому. И мужу не смогла. И артистам. Однажды руководство театра вынуждено было отменить спектакль: артист взял бюллетень, а замены ему не было. Зрители, сдавая билеты, очень возмущались. Потом мы узнали, что в тот же вечер актер на соседней улице играл в антрепризе. Наутро его в труппе театра уже не было.