Пускай мы врозь,
Зато душою вместе.

Над первой любовью обычно смеются, но если это настоящая любовь, если это не просто вспышка пробуждающейся страсти, такая первая любовь становится также последней любовью, вечной любовью, самым счастливым или самым горьким уделом, какой только может выпасть на долю мужчине или женщине.

Мужчина может любить многих женщин и все же оставаться верным единственной, самой лучшей из всех; он может нарушать букву закона любви и при этом свято блюсти его дух и суть.

До чего же странное чувство — любовь: одних она посылает на смерть, других возвращает к жизни.

Разве женщина может осудить мужчину за то, что он потерял голову от любви? Такова уж наша природа, а Природа знает, что делает, иначе сотворила бы нас другими.

— Любовь — плохой дипломат, — слегка улыбаясь, заметил Бернальдес, — и стоит ли считать прошлогодние облака. Что сделано, того не вернешь.

Движимая великой любовью к тебе, я причинила тебе зло, за которое буду расплачиваться всю жизнь и всю нескончаемую вечность после смерти.

Разве к мертвой ревнуют? Можно спорить с живыми, но как бороться с любовью, которую смерть отметила печатью совершенства и сделала бессмертной?

... На свете есть только одно, что помогает нам забыть о своём «я» и своих несчастьях. И это — любовь. Возможно, придут беды — ну и пусть! Что они значат по сравнению с любовью или памятью о ней? Тот, кто хотя бы однажды сорвал этот прекрасный цветок и хотя бы в течение часа носил его на своей груди, тот уже никогда не забудет.

Люби ту, которая с тобой, ибо знай, что та, которая далеко, наверное, тебе не верна.

...жизнь не кончается со смертью, и поэтому любовь, будучи душой жизни, должна длиться, пока длится душа.

Мужчина не может превзойти женщину в любви.