Свободы надо быть достойным.
«Правила жизни Владимира Меньшова», журнал Эсквайр (Esquire)
С годами мне стало совершенно ясно: вступая на путь антисоветизма, ты непременно придёшь к откровенной русофобии. Человек, последовательно занимающий антисоветские позиции, неизбежно понимает, что эти взгляды народом не разделяются, и тогда он вынужден констатировать — народ не тот. С этим народом вообще ничего невозможно создать, это ошибка природы. Далее — чистый расизм: выкорчевать нужно этот народ, и только тогда человечество сможет двигаться семимильными шагами к счастью.
За десять лет афганской войны мы потеряли меньше людей, чем у нас гибнет за год в автомобильных катастрофах сегодня.
— Вообще, юбилей это тяжело?
— Тяжело.
— Чем?
— Тем, что приходится слушать славословие в свой адрес. И прервать пошутить трудно. Прервать и сказать: «Ну что ты говоришь-то? Что ты несёшь?» Никак не могу. Я с трудом воспринимаю комплименты. Я же не девушка, если приглядеться.
Это так скучно: не снимать фильмы, а сидеть в президиумах и надувать щёки.
Когда Солженицына спросили, почему он сделал главным героем повести «Один день Ивана Денисовича» человека из самых низов, ведь главный удар сталинских репрессий пришелся по интеллигенции, Александр Исаевич ответил: «Во-первых, это неправда, что он пришелся только по ней — в лагере я видел множество и простых людей тоже, а во-вторых, интеллигенция как-нибудь сама о себе напишет, а о малограмотном Иване Денисовиче могут и забыть». Этот его ответ в то время я очень уважал.
— Сегодня мы понимаем, что происходит с кинематографом. Еще есть мастера. Что происходит? Это от какого-то бессилия идет. От неспособности сделать что-то свое.(Реплика Бориса Якеменко)
— Это комплекс причин. Одним словом не скажешь. Одна из важнейших причин — мы впустили к себе мировой кинематограф, Честнее сказать — американский кинематограф впустили. А он затаптывает на своем пути все.
«Мой отец работает в НКВД» — фраза производила впечатление. Шарахались все от меня.