Не заглядывай в бездну, поэт -
Жизнь земная всего лишь минутка.
Расскажи, как цветёт незабудка,
Поднебесья вобравшая цвет.
Вот плюну на всё и уйду без оглядки,
И жизнь, что всегда оставлял на потом,
Взахлёб стану пить, буду в чистой тетрадке
Писать очень просто об очень простом.
Бессмысленно былое ворошить -
Пока я к лучшей участи стремился,
Двадцатый век оттяпал полдуши
И треть страны, в которой я родился.
Бегут высоковольтные столбы,
За поездом, кочующим по свету.
Восходит сердце к Новому Завету,
А разум ждёт возмездия судьбы.
Тонкий ломается лёд -
Кто-то под окнами ходит.
Что-нибудь произойдёт
Или уже происходит...
Разноплемённый балаган:
Телеведущие кривляки,
Путаны, смехачи-маньяки -
Заполонили весь экран.
Ах, кабы звезду
Увидеть на небе и всласть помолиться...
Но ветер — разносчик бредовых идей -
Врывается в двери, в окошко стучится.
Словами без смысла пугая людей.
Казармы. вокзалы. Времянки.
Косые дожди за окном.
Всего три минуты стоянки -
И кто-то бежит за вином.
Пируешь, души не смущая,
А выглянешь ночью в окно -
Лишь тусклый фонарь освещает
Название станции: «Дно».
Морозец хрустнул под ногой,
И, как нечаянная милость,
Луна на небе появилась,
Но ты не сделалась другой.
А коли так — терзай и мучай
За то, что я тебя люблю!
Я сам себе несчастный случай -
С того и злюсь.
Играла рыба в глубине
На перламутровой свирели,
И камыши чуть слышно пели,
И подпевать хотелось мне.
Пёс отскочил от протянутой мною руки -
Били, конечно, когда доверялся прохожим...
Воет метель, беспощадно диктует стихи,
И наплевать ей, что псы и поэты похожи.
Машет крыльями вьюга и, перья ломая, кружится,
И отчаянно бьётся в колодце двора, как в тисках.
Я скользящей походкой сам-друг возвращаюсь домой...
Муза канула в ночь и свела (вот зараза) Пегаса.
Рядом кашляет город — он пахнет тоской и тюрьмой,
И еще недержаньем горячей воды в теплотрассах.
Рассыпалась жизни телега.
И губы предсмертно свело.
А тут из словесного снега
Строка родилась, как назло.
И веник у них не цветёт,
А наш, посмотри, — расцветает...
Любимая, я — идиот -
Европа стихи не читает!
Я всякого в стихах наговорил,
Пренебрегая сводом строгих правил,
Не золотил строку, не серебрил,
И вряд ли уважать себя заставил