1963-й год.
Весь мир шокирован известием об убийстве президента США Джона Кеннеди в Далласе. Пока вице-президент Линдон Джонсон принимает в самолете присягу на верность американскому народу, полиция задерживает бывшего морского пехотинца Ли Харви Освальда.
Именно ему в скором времени будет предъявлено обвинение в убийстве. Множество несоответствий и ошибок в проведении расследования, а также гибель 12 ключевых свидетелей, приведут к появлению новых версий убийства. Энергичный окружной прокурор Джим Гаррисон проводит собственное расследование, в ходе которого он смог ответить на вопрос: Кто убил президента Кеннеди?
Надо ли защищать такое правительство, которое лжёт своим гражданам? Страна становится опасной, если в ней уже невозможно никому доверять, если нет возможности говорить правду! Я говорю вам — пусть справедливость свершится, даже если небеса рухнут на Землю!
— Я думал, ФБР провело экспертизу винтовки?
— Конечно! Три эксперта... Они утверждают, что Освальд стрелял три раза из винтовки с оптическим прицелом в течении шести секунд. А его товарищи по морфлоту утверждают — у него были «подштанники Мэгги». Что это значит? Он был никудышным стрелком. Обычный человек мог бы выстрелить лишь дважды. И поверь мне, что первый выстрел — самый лучший, а здесь третий был метким.
Теперь такая связь армии и военно-промышленного комплекса для Америки становится новым испытанием. Полное влияние экономическое, политическое, даже духовное чувствуется в каждом государственном учреждении. Мы должны противостоять такому влиянию... вольному или невольному, идущему от военно-промышленного комплекса. Мы не должны допустить, чтобы он оказывал влияние на наши свободы или демократические процессы.
«Прощальное обращение к нации президента Эйзенхауэра» — последнее публичное выступление Дуайта Эйзенхауэра в качестве президента Соединенных Штатов, произнесённое по телевидению 17 января 1961 года.
Какой мир я имею в виду? Мы должны пересмотреть своё отношение к Советскому Союзу. Наш основной тезис таков — мы все живём на этой маленькой планете, дышим одним воздухом, дорожим будущим наших детей, и все мы — смертны.
Речь, произнесенная президентом Джоном Кеннеди 10 июня 1963 года в Американском университете.
Сегодня мне стыдно, что я американец.
— В чём загвоздка? В чём проблема?
— Мне разжевать вам это, мистер Гаррисон?
— Никто не узнает, о чём мы говорили здесь!
— Какой же вы наивный...
— На обратном пути, в Новой Зеландии я узнал об убийстве Кеннеди. Теперь... В семь вечера по далласскому времени Освальду было предъявлено обвинение в убийстве Типпита. В Новой Зеландии было два часа дня, шли уже следующие сутки, нов тамошних газетах уже были опубликованы... «арестованный ранее жил в России», все данные об этом никому неизвестном двадцатичетырёхлетнем человеке по имени Освальд, фотопортрет, биография, информация о его проживании в России. И газеты были уверены, что именно он в одиночку убил президента, хотя только через четыре часа в Далласе ему было предъявлено обвинение в этом преступлении. Показалось, что вся эта газетная история была подготовлена в том же стиле, в каком каком мы готовили наши «чёрные» операции. Я задал себе вопрос — почему я, глава отдела специальных операций, был в это время отправлен на Южный Полюс для выполнения работы, которую могли выполнить вмесио меня многие другие? Не потому ли, что останься я в Вашингтоне, моей обязанностью было бы обеспечение дополнительной безопасности президента во время поездки в Техас? Я решил это проверить и обнаружил, что кто-то приказал группе 112 из военной разведки четвёртой армии, расположенной в Форте Сэм Хьюстон, так сказать, смениться с дежурства вопреки протестам командира. Если бы этим занимался я, то не позволил бы использовать открытый лимузин, расставили бы пару сотен агентов по всему маршруту... За месяц до этого в Далласе было совершено нападение на представителя ООН Адлая Стивенсона.
— Да, точно.
— Во Франции — на Де Голля. Мы бы прибыли туда за несколько дней. Изучили маршрут. Проверили все здания. Не оставили ни одного открытого окна. Расставили всюду наших снайперов. Как только открылось бы какое-нибудь окно, они бы тут же связались с нами по радио. Мы бы наблюдали за толпой, за всеми — у кого в руках пакет, свёрнутая газета. Никому бы даже зонтика не позволили бы открыть. Ни за что бы не позволили лимузину ехать так медленно — 10 миль в час и сделать незапланированный поворот. Но ничего этого сделано не было. Произошло нарушение элементарных норм безопасности. И это является наилучшим доказательством того, что в Далласе существовал крупномасштабный заговор.
