Гомосексуальный активист пытается поднять проблему СПИДа в начале восьмидесятых.
Я раздавлен. Да, именно так. Плачешь и плачешь, пока не кончатся слезы... А потом еще...
Больше всего ты хочешь, чтобы я выздоровел, а у меня ничего не выходит. Мне так стыдно.
Солнце насильно не зажжешь.
Феликс говорит о своей болезни и скорой смерти, о препаратах, которые не помогают
Любовник Брюса, Альберт, умер от СПИДа
Нельзя сдаться, когда воюешь за любимых.
— Мы с твоим братом любовники. Я умираю и мне нужно завещание. Я хочу завещать все Неду.
— Как он там?
— Он винит тебя во всем: в моей смерти; в том, как мир устроен. К тому же вы до сих пор не разговариваете. Я не богат. Есть только красивый клочок земли на Кейп-Коде, в Уэлфриде. Нед о нем не знает. Это был такой сюрприз, куда бы мы с ним ускакали в закат жить долго и счастливо. К тому же у меня есть страховка рабочая. Я журналист New York Times. Она предназначается моим родным. Боюсь, они ее ему не выплатят.
— Если он указывается бенефициаром, они должны.
— Но ты же не дурак, не говори глупостей.
— Поверь мне, я их заставлю.