Сила — в единстве, единство — в вере.
Так низость голую я прикрываю лохмотьями священных ветхих текстов и, сердцем дьявол, выгляжу святым.
Вуаля! Пред Вами водевильный ветеран, которому всевластная судьба давала роли извергов и жертв. Сей образ не высокомерием выдуман. Он — смутное воспоминание, вокс попули, что в нынешнее время выжжено, мертво. Приняв великолепный внешний вид, молвой навеки выдворенный обличитель возвратился, поклявшись выводить все проявления скверны своей корыстной, бессовестной, невежественной власти! Он вынес ей единственно возможный вердикт — Вендетта, и клятвенно заверил вершить его, и рвение вознаградится, ведь верность, нравственность, отвага всегда одерживают верх. Воистину, я выше всякой меры витиеват и выспрен, весьма доволен знакомством с Вами, меня ж зовите просто «Вэ».
— Кем он был?
— Он был Эдмоном Дантесом. А ещё он был моим отцом… И моей матерью… Моим братом… Моим другом. Он был вами… И мной. Он был всеми нами.
— Со мной поступили чудовищно.
— И они создали чудовище.
— Это основной принцип мироздания: одна реакция вызывает другую реакцию, противоположную и равную по силе.
— Ты так это видишь? Как уравнение?
— «Vi Veri Veniversum Vivus Vici».
— «Cилой истины я, живущий, покорил вселенную».
— Персональный девиз?
— Из «Фауста».
— Это о попытке обмануть дьявола?
— Верно. Кстати, о дьяволе…
— Меня зовут Иви.
— «Иви»... «И», «Вэ», «И»... Ну да, конечно!.
— В каком смысле?
— В том смысле, что я, как и Господь, не бросаю кости и не верю в случайные совпадения.