Снег идет неслышно, по-кошачьи,
хлопьями, как лапами шурша
там, где зачарованный, дрожащий
синий ельник стынет, не дыша,
там, где между небом и землею нет границ и обнажилось дно,
снегом, словно белою золою, прошлое уже погребено.
И вот пишу в финале строчки эти эпилога,
Пока поэта голос мой ещё не онемел:
В душе ютились образ Дьявола и образ Бога,
Один как сажа чёрен был, другой был бел как мел.