Венедикт Васильевич Ерофеев. Бесполезное ископаемое

К вопросу о «собственном я» и т. д. Я для самого себя паршивый собеседник, но всё-таки путный. Говорю без издевательств и без повышений голоса, тихими и проникновенными штампами, вроде «Ничего, ничего, Ерофеев» или «Зря ты всё это затеял, ну да ладно уж» или «Ну ты сам посуди, ну зачем тебе это» или «Пройдёт, пройдёт, ничего».

Похожие цитаты

Где-то в процессе мы сошли с пути. Я сошел с пути. Когда я все это затеял, у меня была всего одна причина: обеспечить правосудие тем, кто сам не может его найти. Я хочу вернуть те времена.

Долго я думала, за что Иосифа Кобзона включили в санкционный список ЕС. Ну, ведь не за гражданскую же позицию. За неё наказывать – подрывать основы демократии. И тут поняла – видимо, его наказали за искреннее и проникновенное исполнение нашей любимой песни «День Победы». Иосиф Давыдович, пойте, пожалуйста, и дальше! Да так, чтобы далеко было слышно. А мы подпоём.

Ничего не происходило. И продолжало не происходить. Эдакий сериал… «Снова Ничего». «Возвращение Ничего». «Сын Ничего». «Ничего выходит на охоту». «Ничего, Эббот и Костелло встречают волка-оборотня»…

Одна из самых страшных вещей на свете, кроме искалеченных животных и ненужных детей, – это увидеть мельком, проходя мимо зеркала, собственное лицо во время приступа любви. Растянутое, сырое, вздрагивающее, не годное ни улыбаться, ни жить. Нужно запретить законом такое лицо, обращенное к другому человеку. Потому что редко кому хватит мужества вынести это зрелище, спрятать голову на груди (свою на твоей или твою на своей, в зависимости от соотношения роста) и сказать: «Ничего, ничего, потерпи, это пройдёт».