Вне закона (Le Marginal)

— Что вы тут делаете?
— А что я могу тут делать, ведь меня уже нет. Вам не хочется сказать: «Жаль беднягу, он был так забавен»? Раньше помните? Я входил, отдавал вам честь. Говорил: «Полиция, вы арестованы». Далее в игру вступал мэтр Каппа, и суд превращался в фарс: свидетели исчезали, состав преступления — отсутствовал. А господин Микаччи полыхал гневом, требовал извинений. И болвана наказывали. Сколько раз я им был!
— Чего же вы, собственно, хотите, господин Жордан?
— Не догадываетесь?
— У меня есть одно предположение. Теперь вы намерены обойтись без ареста, без суда — как дикарь! Мне этого не понять. Это бесчеловечно!
— Бесчеловечно продавать наркотики детям у входа в школу и для старых мерзавцев покупать двенадцатилетних проституток.
— А за какую цену и какого возраста проституток вы приводите в свой дом?
— Неужели когда-нибудь это произойдёт? Даже не верится!
— Что?
— Что ты сдохнешь, собака!
— Ну вы за это заплатите своей головой. Теперь-то уж суд состоится, но он будет не надо мной, а над вами.
— Чтобы меня привлечь к суду, нужен мой револьвер. А это револьвер Антонио Бальди! [стреляет]

- Что вы тут делаете?
- А что я могу тут делать, ведь меня уже нет. Вам не хочется сказать: "Жаль беднягу, он был так забавен"? Раньше помните? Я входил, отдавал вам честь. Говорил: "Полиция, вы арестованы". Далее в игру вступал мэтр Каппа, и суд превращался в фарс: свидетели исчезали, состав преступления - отсутствовал. А господин Микаччи полыхал гневом, требовал извинений. И болвана наказывали. Сколько раз я им был!
- Чего же вы, собственно, хотите, господин Жордан?
- Не догадываетесь?
- У меня есть одно предположение. Теперь вы намерены обойтись без ареста, без суда - как дикарь! Мне этого не понять. Это бесчеловечно!
- Бесчеловечно продавать наркотики детям у входа в школу и для старых мерзавцев покупать двенадцатилетних проституток.
- А за какую цену и какого возраста проституток вы приводите в свой дом?
- Неужели когда-нибудь это произойдёт? Даже не верится!
- Что?
- Что ты сдохнешь, собака!
- Ну вы за это заплатите своей головой. Теперь-то уж суд состоится, но он будет не надо мной, а над вами.
- Чтобы меня привлечь к суду, нужен мой револьвер. А это револьвер Антонио Бальди! [<em>стреляет</em>]
- Что вы тут делаете?
- А что я могу тут делать, ведь меня уже нет. Вам не хочется сказать: "Жаль беднягу, он был так забавен"? Раньше помните? Я входил, отдавал вам честь. Говорил: "Полиция, вы арестованы". Далее в игру вступал мэтр Каппа, и суд превращался в фарс: свидетели исчезали, состав преступления - отсутствовал. А господин Микаччи полыхал гневом, требовал извинений. И болвана наказывали. Сколько раз я им был!
- Чего же вы, собственно, хотите, господин Жордан?
- Не догадываетесь?
- У меня есть одно предположение. Теперь вы намерены обойтись без ареста, без суда - как дикарь! Мне этого не понять. Это бесчеловечно!
- Бесчеловечно продавать наркотики детям у входа в школу и для старых мерзавцев покупать двенадцатилетних проституток.
- А за какую цену и какого возраста проституток вы приводите в свой дом?
- Неужели когда-нибудь это произойдёт? Даже не верится!
- Что?
- Что ты сдохнешь, собака!
- Ну вы за это заплатите своей головой. Теперь-то уж суд состоится, но он будет не надо мной, а над вами.
- Чтобы меня привлечь к суду, нужен мой револьвер. А это револьвер Антонио Бальди! [<em>стреляет</em>]

Похожие цитаты

Мы сбрасывали в тылу русских войск целые подразделения и части, в задачи которых, кроме постоянного создания хаоса на коммуникациях противника, входил, прежде всего, отвод разбитых немецких частей. Особенно трудно было действовать в районах, охраняемых батальонами НКВД.