– Когда моего папу арестовали, полиция, юристы, судьи, суда – они забрали у нас всё. Наши дома, машины, членство в клубах, яхту, даже – я не шучу – нашу одежду. Но вопреки всему, мама усадила меня на край кровати и сказала, чтобы я не плакала, потому что есть одна вещь, которую никто не сможет у меня отнять. Никогда.
– Твой трастовый фонд?
– Моё имя, Реджи. Она сказала, что никто его не отнимет, но именно это она и сделала. Словно это ничего не значило. Было ничем. Словно я была ничем.
Похожие цитаты
А годы словно голуби летят —
Ты стала старше,
Но вопреки всем сказкам про утят
Осталась страшной.
— Жизнь – это движение, – сказала Реджи.
— Движение?
— Наши предки были охотниками и собирателями, – продолжала Реджи. – Они двигались туда, где была пища. Они уходили от плохой погоды и от опасности. Они странствовали. Этот древний инстинкт до сих пор живет глубоко внутри нас.
— Но разве дом не является олицетворением стабильности? – спросил Лен. – Разве наш инстинкт порой не подсказывает нам осесть на одном месте и пустить корни?
— Мы не деревья.
— Жизнь – это движение, – сказала Реджи.
— Движение?
— Наши предки были охотниками и собирателями, – продолжала Реджи. – Они двигались туда, где была пища. Они уходили от плохой погоды и от опасности. Они странствовали. Этот древний инстинкт до сих пор живет глубоко внутри нас.
— Но разве дом не является олицетворением стабильности? – спросил Лен. – Разве наш инстинкт порой не подсказывает нам осесть на одном месте и пустить корни?
— Мы не деревья.
— О нет! Они забрали папу и Зарию!
— Нет, меня они не поймали.
— Оу. Может тогда догонишь их?
Жаль, твои сородичи не видят того же, что и ты, Сорака — они забрали бы твою боль, как ты забираешь нашу.
Пояснение к цитате:
Обращение к Сораке.
– Я видела его. Я была там. Я была последней, кто видел его.
– Где? Когда ты видела его?
– Призрачные Всадники, они... когда они забрали его.