Я человек неизбывной печали.
После родов врачи утверждали:
«Он у вас не протянет ни дня».
Я же все-таки выжил.
Оказалось, что зря.
Долгие двадцать лет весь мир, который вовне,
отчаянно пытался продраться ко внутренней стороне
моего ассиметричного мозга –
вписать: «жизнь – это серьезно».
Я же думал, что это внезапно,
как золото бликов на сточной воде.