Когда Барри Аллен был маленьким, больше всего на свете ему хотелось быть супергероем – тем, кто превосходит лимиты человеческого организма и использует во благо данную ему силу. Когда Барри было одиннадцать лет, он на собственном опыте узнал, что люди с необычными способностями действительно существуют: его мать была убита одним из таких людей.
Повзрослев и став судмедэкспертом, Барри не отбросил мыслей о сверхлюдях и продолжал искать доказательства их существования, что не лучшим образом сказывалось на его репутации и общении с коллегами. Впрочем, однажды его усилия были вознаграждены...
— Скажи мне, что это у него такая прелюдия.
— Если это так, то она затянулась. Раздевайся!
[Глаз посланника Амунит падает в бокал Фелисити]
— Воу, не с глаз же начинают раздеваться!
— Я волнуюсь.
— На счёт чего?
— Насчёт ребёнка. Барри, мне уже почти пятьдесят. Когда увидел видео, где вы были с Айрис такими... маленькими, я... на меня будто гора упала. Я был... я был так молод, когда это случилось в первый раз. Тут ещё случай с Джоани. Простить людей не легко, Бар.
— Ты справишься.
— Я и так едва высыпаюсь. Волнуюсь за вас троих, особенно раз Уолли теперь далеко. И добавлять к этому ещё младенца, кормление, плач. Честно — мне до смерти страшно.
— Джо, ты растил Айрис один. Когда ты принял меня, — ты был один. Даже когда нашёлся Уолли, — ты был один. Всё это — ты сделал самостоятельно. В одиночку. Никто не справился бы лучше. Никто. Теперь в тебя есть пара. У тебя есть семья. Ты всегда был рядом, когда был нам нужен. Теперь наша очередь быть нам рядом с тобой. И мы будем.
— Знаю, что будете.
Вкус Кейтлин в одежде схож с её вкусом в мужчинах — они оба ужасны.
— Вы о чем там говорите?
— Да так, ни о чем. Просто обсуждали как здорово убивать людей. Я не это хотела...
— Слушай, ты уверен, что мы не можем найти этого Дево? Нас предупреждали, нам сказали, что однажды, что какой-то Дево станет моим величайшим врагом.
— А ты понимаешь, сколько людей с фамилией Дево живёт только в этом штате?
— Нет.
— Тысячи. А мы даже возраста не знаем.
— Может, твой злейший враг — трёхмесячный Уильям Дево в четырёх кварталах отсюда?
— Не думаю, что мой противник — младенец.
— Злой ребёнок-убийца!
— Возможно.
— Точно.
— Привет!
— Фелисити! Как ты сюда попала?
— Я буквально вошла сюда. У вас нет никакой защиты, никаких сигнализаций, даже замков на двери нет. Можно что-нибудь поставить? Хоть что-то одно?
— Джентльмены, вот и я!
— А ты откуда?
— Вы же сказали: «Ещё увидимся», — и я решил, что это супергеройская тусовка. И найти её было испытанием моих детективных талантов. И они сработали! Точно!
— Да, или...
— ... Тебя не приглашали.
— Мы несём ответственность перед городом и Плаксой.
— Что предлагаешь делать?
— Нужно спасти его до того, как Амунет сделает задуманное. Сесиль, собери всю информацию об Амунет. Фелисити, достань чертежи её клуба. Мы справимся. Мы — сильные женщины.
— Да. Хештег «феминизм».
— Хештег «феминизм».
— Хештег «феминизм».
— ... Буду той, кем хочу.
— То есть, Убийцей Мороз?
— Только не хнычь, Уэст, — меня не остановить.
— Я не собираюсь. Знаю, ты можешь меня убить. Ты могла убить сегодня Амунет, или Циско, шесть месяцев назад. Но не убила. В тебе всё равно есть что-то хорошее. Честное. Ты лишь не знаешь, как это принять.
— Думаешь, ты меня понимаешь?
— Нет, но я понимаю, как выглядит испуганная Кейтлин. Сейчас, у тебя точно такой же взгляд. Ты также боишься стать Кейтлин, как она Убийцей Мороз.
— Если хочешь, чтобы Барри было, куда надеть кольцо — убери лучше руку.
— Слышьте, а эта хата...
— ... Очешуеть?
— Нет. Маленькая. С улицы кажется больше.
— Девочки, вы стриптизера заказали?
— Чего не сказали, я бы принесла мелочь.
— Вжух!
— Барри? Это что щас было?
— Я быстренько смотался к стойке за орешками.
— Ты не двигался.
— Уверен?
— Мне не стоило возвращаться.
— Ты не права, Кейтлин, — ты всегда можешь вернуться к друзьям.