— Эй, Лаверн, что ты мне дашь, если я попаду конфеткой в твой вырез?
— Стулом по башке.
=========================================
— Эй, Лаверн, чем ты наградишь меня, если я попаду конфеткой в твое декольте?
— Сотрясением.
Первый шаг в решении любой проблемы – это признать её существование.
Мне кажется, люди не должны оставаться одни, потому что если вы находите кого-нибудь, кто для вас действительно дорог, важно уметь прощать мелкие обиды, даже если ты не готов идти до конца. Потому что самое ужасное — это быть одиноким, когда вокруг так много людей.
— Эй, минуточку! Ты что делаешь, Франкенштейн?
— Фотожурнал, для фотокружка.
— Шикарно! Покажешь фотоаппарат? Как интересно! [срывает фотоаппарат с шеи уборщика и засвечивает плёнку] Надо же! Здесь, оказывается, плёнка!
— Эй! Там были все мои снимки! Мёртвый пациент в смешной рубашке, мёртвый пациент без смешной рубашки, я в смешной рубашке, на меня орут его родные...
Конфликты решаются сами собой, когда вспоминаешь, почему вы подружились... В конце концов, не важно как, но главное, что вы всё равно стали друзьями...
К тебе будут относиться лучше, только тогда, когда тебе будет плевать, замечают тебя или нет. Попробуй. На одну секундочку.
— Как дела?
— Мне тридцать семь лет и я уборщик. Как ты думаешь, как у меня дела?
— Нет ничего плохого в том, чтобы быть уборщиком.
— Серьёзно? Спасибо. Ты... ты перевернул мою жизнь. Пойду скажу моей жене-уборщика и моим детям-уборщика, что жизнь прекрасна и что мне об этом сказал наш герой — доктор Придурок. Доктор Ноль. Не, серьёзно, зайди потом в моё скромное жилище, полюбуешься, в какой роскоши я живу.
Наверное, редко всё складывается так, как планируешь. Иногда судьба бывает на твоей стороне, иногда ты сам творишь свою судьбу, но в любом случае надо верить — то, что должно случиться, обязательно случится, и в конечном итоге рядом с тобой окажется тот человек, которого уготовила тебе судьба.
Нельзя недооценивать окружающих в любом случае, они могут предать... они могут обмануть... в конце концов, возможно, вы пожалеете, что были с ними знакомы.
Итак, мы снова были вместе. Но не с теми. И как всегда не понимали, какого чёрта мы делаем.
— Я буду звать тебя эклер.
— Не понял...
— Ну пирожное такое — эклер, я их терпеть не могу.
Не надейтесь, что я почувствую себя виноватым за то, что попросил помощи — так все живут, и знаете ещё что: многим нравится помогать другим людям.
Он убил уже столько пациентов, что я начинаю думать, что он работает на правительство.
... Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнитесь все! Кто вы такие, чтоб давать мне советы и осуждать меня?! Вы только и делаете, что ноете, как вам тяжело в ваших отношениях! Да, да, да, знаете можете не смотреть на меня своими страшными глазами, я вас не боюсь! «Ой, нет Джордан уделяет всё внимание только ребёнку!» Как, наверное, это тяжело для доктора, который хочет, чтобы всё внимание уделяли только ему! А вы двое ссоритесь с того момента, как обручились! Вы думаете, ваша проблема такая уникальная, да? А может, вы просто испугались? А ты знаешь, я уже готов забыть на секунду, как буквально месяц назад ты мне говорила, что у тебя ни с кем никогда не будет никаких отношений. Так забавно смотреть со стороны, как ты сама же их теперь и губишь! Единственное, что поднимает мне настроение — когда я сижу дома, уставившись в потолок и мечтаю, чтобы рядом был хоть кто-нибудь с кем можно было бы поговорить — это то, что никто из вас, идиотов, не понимает, какие вы же, блин, счастливые!
Порой ответы, которые мы ищем давно известны нам самим.