— Вы женаты?
— Боже упаси!

— Пуаро, я тут размышлял на досуге, и вот что хочу сказать...
— Старший инспектор! Вы опять думали! Я уже предостерегал вас от этого.

— И, пожалуйста, не надо дружить с этим созданием! Я его только учу.
— Но это всего лишь попугай!
— Я и сказал это попугаю!

— Зачем Грейс сказал мисс Леммон, что он его личный секретарь, если он всего лишь камердинер?
— Гастингс, вы никогда не преувеличивали своих заслуг, чтобы понравиться девушке?
— Конечно, нет. Никогда. Правда, однажды я сказал девушке, что являюсь членом Вентворса... Но она не играла в гольф и решила, что это психбольница.

— Кольцо с камнем, одно пенсне, одна... что это такое?
— Гребень для усов.
— Для усов?
— Да.
— Вы не говорили, что он извращенец, сэр...

— Как мы попадем в квартиру?
— Швейцар уже ушел... Донован, поработай форточником!
— Даже у них квартира на пятом этаже считается довольно безрассудным предприятием.

— Пуаро, куда же вы? На завтрак будут оладьи, если мне удастся отодрать их от сковородки!
— В Лондон! И, вернувшись, я, может быть, научу вас готовить омлет!

Наверное, в школе теперь станет ужасно скучно, ведь людей больше не будут убивать, да, месье Пуаро?

— Я объясняла им — он не есть хорошо накрахмален — но они не понимают!
— Как это не понимают?
— Они — китайцы...

— Как простуда, старина?
— Вы доведете меня до сердечного приступа. Думаю, простуда вызвана поездкой на этой машине.
— Она настоящая леди и не может довести до простуды. После того, как я поставил новую прокладку, она бегает как птица!
— Птицы не бегают, Гастингс. Вам нужно было больше времени уделять урокам биологии.

— Bon Appétit, друг мой. И не бойтесь перехвалить.
— Замечательная крольчатина!... [Пуаро взглядом намекает продолжать похвалу] О! Это восхитительно! Объедение! Это самая наикрольчательнейшая крольчатина, которую я когда-либо ел!

— Одно [мороженое] вам, старший инспектор. Мистеру Пуаро ни одного: в поезде по дороге сюда я прочла, что мороженое плохо влияет на серые клеточки...
— И два мне, так как мои давно уже умерли!