– Что это?
– Это трискелион. У каждой спирали своё значение. Прошлое, настоящее, будущее. Мать, отец, ребёнок.
– Знаешь что это для меня?
– Альфа, бета, омега?
– Правильно. Эти спирали дают нам понять, что мы все можем начать кем-то одним и закончить уже другим. Бета может стать альфой, но и альфа может стать бетой или даже омегой.

— Разве ты не помнишь то чувство, когда ты стоишь, и видишь его в другой стороне зала, и не можешь вздохнуть, пока вы не рядом? Разве ты не помнишь, как не могла перестать смотреть на часы, потому что знаешь, что за дверью кабинета тебя ждет он?
— Нет.
— Как это ты не помнишь? У тебя же были парни.
— Ничего такого не было.

— Если речь идёт о выживании, разве немного мучений не стоят того?
— А если становится только хуже? Что делать, если эти временные муки потом превратятся в настоящий ад?
— Тогда вспомни слова Уинстона Черчилля: «Когда идёшь через ад, не останавливайся».

— Я доверяю тебе.
— Почему?
— Потому что ты всегда стараешься поступать правильно.
— Обычно я понятия не имею, что я делаю.

Кажется, я начинаю понимать, почему ты отказывался, Скотт. Ты больше не омега, теперь ты альфа со своей стаей.

— Эй, знаешь, что я только что понял? Я там же, откуда начал.
— Ты о чём?
— Я не в команде по лакроссу, не популярен и у меня нет девушки. Ничего.
— Чувак, у тебя всё ещё есть я.
— Ты у меня и раньше был.
— Да, но у тебя до сих пор есть я, понятно? Это полный жизненный комплект.

— Я ненавижу тебя. Как же я тебя ненавижу!
— Нет. Это не так.
— А должна. Я должна тебя ненавидеть.

— Я не должна никому рассказывать.
— Да ладно. Обычно тот, кто говорит: «Я не должен никому рассказывать», ужасно хочет кому-нибудь рассказать. Так что расскажи мне.

Это ты. Это всё ты. Знаешь, каждый день я наблюдал в больнице, как она медленно умирает. И я думал, как, чёрт возьми, мне поднять на ноги этого глупого ребёнка. Этого гиперактивного щенка, который продолжает рушить мою жизнь. Это всё ты. Это ты, Стайлз. Ты убил свою маму. Ты слышишь меня? Это ты убил её. А теперь убиваешь меня.

Ты вляпался в неприятную историю, Дерек. Меня не было несколько недель, а тут развелись люди-ящерицы, престарелые психопаты, а ты клепаешь оборотней из подростков с заниженной самооценкой.

Оставайся сегодня на воротах, Денни. И не покидай их! А если увидишь, что я иду к тебе — убирайся с дороги, так быстро, как только сможешь!

— Помнишь, как я чуть не убил тебя и Джексона? У меня был тот, кто меня остановил. А у него нет.
— Он сам виноват.
— Это не важно. Если мы можем его спасти, то нужно попытаться.