День радио

— А что, Слава тоже креативщик? А я думала, он нормальный мужик...
— Анечка, сколько тебе говорить: слова креативщик, саундпродюсер, точно так же, как педиатр или гомеопат, никакого отношения к человеческой сексуальной ориентацией не имеют!

— Пожар на спичечной фабрике в Балабаново.
— Вот это отлично! Жертвы есть?
— Нет, пока просто горит.
— Проехали.

Значит, срочно все просмотрели ленты информационных агентств за последние пятнадцать минут. Может быть, произошло что-то плохое — это было бы хорошо.

Миша... а вот ты зря Сашку остановил! Он ведь прав. Мы здесь все за тебя. Но Саша — он за тебя-за тебя! Он затебее, чем мы все, этот Саша.

— Марафон в защиту детей... младше четырех лет.
— От кого?!
— От детей старше четырех лет.

— Ну! Как дела, малыш?
— Руки! Убрал свои гигантские руки!
— Тебе что, перестали нравиться мои грубые мужские ласки?!

— Хорошо, что ты подал голос Лёша! У меня к тебе есть одна просьба. Можно сделать так, чтобы я в твоих выпусках новостей больше никогда не слышал двух слов: «мудак» и «хуйня»?
— Нельзя. Если он действительно полный мудак и несет такую ***ню! Ты ко мне придираешься!

— Господи, а что с лицом-то?
— Ну тончик набросала бы и всё!
— При чём здесь тончик? Высыпаться надо! <...> А ты знаешь, во сколько я ложусь?
— Нет, я не знаю.
— Нет? А вон у Славки спроси!
— Молодец!

Гуманизмом мальчики в детстве занимаются.

Я выкрутился — теперь ваша очередь!

Ребята... А вы все здесь — молодцы!..

[читает на автомате] «Дальше ничего не придумали, импровизируй!»... «Импровизируй»! Я ещё раз вам напоминаю про это слово, потому что это слово сегодня — ключевое! Услышав которое ещё раз в эфире, вы должны к нам дозвониться. И тот, кто дозвонится 38-ым, получит от нас два билета на поезд... Москва — Нижний Тагил, который отходит с Ярославского вокзала через 40 минут. ШУТКА!

— Скажите, Иван Андреевич, а что это за название такое — северо-американский кролик-зануда? А почему, собственно, зануда?
— Хороший вопрос! Дело в том, что у этих животных очень нудные брачные игры...
— Что вы говорите?
— Самка этого животного забирается в гнездо на ветке дерева...
— В гнездо на ветке?
— В гнездо на ветке.
— Самка?
— Самка.
— Кролика?
— Крррр... Кролика? Но это ведь северо-американский кролик, а он прекрасно лазит по деревьям! Самка этого животного забирается в гнездо на ветке дерева, а внизу собирается порядка трёх-четырёх самцов... И сидят... Вот, собственно, и всё... Такие игры могут продолжаться очень долго, иногда до двух месяцев. Потом кому-то из самцов это всё надоедает, и он выбывает из игры. И вот, когда остаётся последний самец, он лезет на дерево... и после долгого обнюхивания, иногда прерывающегося на сон, кролики начинают спариваться... медленно и очень занудно... Поэтому они такие редкие! Они же приносят потомство раз в десять лет! Причём иногда в такие места приносят, что сами уже отыскать не могут. И, естественно, гибнут — сначала потомство гибнет от голода, а потом родители от огорчения.

Помнишь, он рассказывал, как они шли с мужиками куда-то там на Северный Полюс? Помнишь? У него под носом выросла сосулька… Он тряхнул головой, сосулька упала и убила собаку… Не-не-не, полный бред. Но как рассказывает!..

— А у меня к вам чисто мужской вопрос.
— Я ждал его.
— Скажите, а сколько раз в день они могут... спариваться?
— За день? Бог с вами. Раз в полгода! И что самое страшное, что после этого спаривания самец умирает!
— Как умирает?
— Ну, как умирает. Он впадает в эйфорию и вываливается из гнезда. Либо сразу ломает себе шею, либо его съедает....
— Выхухоль?
— Волк-хлопотун! Который видит, что кролик уже окончательно спарился и его можно есть.

Ты мамонт! Что ты вообще тут делаешь, вы вообще все вымерли давно!