— Ух ты! — восхитился я. — Ты издеваешься над его покойным отцом?
— Заткнись, — буркнул Роб.
— Значит, ты стал таким смелым, потому что кто-то убил его отца, — продолжил я. — Отважное заявление, Роб.
— А ты — гомик, — ответил он, хлопнув меня комиксом по груди.
— Ты в курсе, что первые признаки гея — писклявость и гомофобия?
– Не будь слишком самоуверенным. Когда я встретил родителей Кевина, я сказал, что «Fünf Gesänge» Брама – это опус 106, в то время как это, разумеется, 104. С тех пор они со мной не разговаривают.
– Серьезно? Только из-за этого?
– Да... Ну и еще потому, что они жуткие гомофобы, которые считают, что я сделал Кевина геем с помощью своих волшебных гениталий.
Недавно услышал, что где-то в Сибири повесили гея на детской площадке. Я считаю, что это ужасно, ведь это гей-пропаганда. Нельзя же повсюду развешивать геев. Вешайте геев у себя дома. Я хочу, чтобы мой сын видел нормальных, гетеросексуальных, повешенных мужиков.
Скоро если мужчина признается, что он христианин и женат на женщине, его будут подвергать обструкции. Обвинять в том, что он тупой гомофоб.
Я махровая гомофобка, как бы несовременно это ни звучало, и понять тягу одного мужчины к ягодицам другого могу, но не хочу. Вернее, пусть тянется... но только как-нибудь без меня, и этими же руками меня не трогает.
Боюсь ли я до сих пор? — Безусловно.
Должен ли я что-то сказать? — Безусловно.
Хотел ли я это сделать много раз? — Безусловно.
Отговаривал ли я себя? — Безусловно...
На одной из вечеринок к нему подошел Филип Бёрк (президент ассоциации иностранной прессы) и схватив Брендана за зад, стал его тискать и орудовать пальцем в анусе. После это случая харасмента у Фрейзера была огромная депрессия. Сначала отказали в роли мечты американца Супермене, а потом это.
Все боятся. Вот она — суть расизма, суть гомофобии. Суть любой фобии общественной — это: «я боюсь чего-то, что я не понимаю, потому что я дебил, который ничего не хочет понимать, и если вы ко мне сунетесь, то я буду стрелять». И пока ты вот так живешь, ты будешь жить в каменном веке. И ты будешь находить себе врагов.
— Хорошо. Знаешь, что с тобой?
— У меня уже крыша от этого поехала!
— Она лесбиянка.
— Тоже мне, открытие!
— А ты самец. Ты гомофоб.
— Гомофоб? Чёрт!
— Да! Тебя пугает сам вариант гомосексуальной связи!
— Ясно. [уходит]
— Ты куда пошла?
— Спрыгнуть с крыши.
— Это было бы наилучшим вариантом, но не с моим счастьем.
Стив Брукс находится в теле женщины по имени Аманда. Его клиентка-лесбиянка Шейла Факстон демонстрирует интерес к Аманде. Но во время поцелуя Стив (Аманда) теряет сознание.
Привет, я Алек Болдуин, я обожаю социальные сети, но иногда я случайно публикую гомофобные оскорбления. На самом деле я так не думаю, просто я так печатаю. И тогда я понял — это не я гомофоб, это мои большие пальцы гомофобы.
— У тебя есть родственники? — спросила сестра Кэтрин.
Я написала на листке бумаги, прикрепленном к специальной доске:
— У меня брат-гомосексуалист. Он умер от СПИДа.
Монашка ответила:
— Наверное, так лучше. Правда ведь?
Недавно в России был проведён соцопрос и оказалось, что семьдесят процентов россиян не хотят жить рядом с геями. А я вообще не понимаю предрассудков гомофобов. У геев нет такого ритуала, трахать соседей. Вы что думаете? Ты придёшь ко мне за солью и пока ты уйдёшь на кухню, я долбану тебя по башке и утащу в своё логово. Чего вы боитесь? Что у вас будет праздник, вы придёте ко мне за табуретками, а мы их перевернули и сидим?