В отличие от исторической литературы, в реальной жизни истории доходят до нас не целиком, а в виде кусков и обрывков, вычлененных сегментов и частичных отзвуков: полное предложение здесь, фрагмент там, ключ спрятан где-то посередине. И, в отличие от всякого рода литературы, в реальной жизни мы сплетаем наши истории из нитей не толще тонюсеньких жилок крыльев бабочки.
Сложив руки, я почувствовала собственные мурашки. Одна только мысль: что, если бы меня тогда не стало? Ни потерянности, ни скитаний. И… Ничего — с Джоном. Я бы погибла, не увидев Пирамиды. Не посетив настоящую китайскую чайную церемонию. Не узнав, как сказать “спасибо” на греческом — эфхаристо — у них все слова звучат как имена богов. Не застала бы ещё одну мировую войну, убийство Мартина Лютера Кинга, Чернобыльскую катастрофу. Не посмотрела бы на Ниагарский водопад, не узнала бы, что люди найдут способ лечить рак, не заплакала бы, глядя на северное сияние, не услышала бы “Битлз”. Всё это: плохое, хорошее, чёрное, белое, бесцветное, яркое, несправедливое, восхитительное, поломанное, целое, мёртвое и живое… Скрутилось, слилось, сцепилось друг с другом несущимся вперёд скакуном, бескрайним ветром — смерчем. И я выдохнула, позволяя ему подхватить осколки моего сердца, словно они не тяжелели болью утраты и усталости, не были налиты отчаянием. Словно они были полупрозрачными осенними листьями.
Пояснение к цитате:
Цитата из истории "Теодора".