А все эти тупые людишки, Родерик... Не хочешь лигадон — не покупай. Не хочешь подсесть — не налегай. Их злит, что мы сделали его доступным и желанным. Болваны, это наша работа! Эти людишки... Сперва они хотят дешёвый обед за пять минут, а потом ноют, что он из дерьма и пластика. В Макдональдсе бы подавали только салат с капустой, если бы люди его жрали. Он там есть, но его не покупают. Мы займёмся исследованиями СПИДа, диабета и болезней сердца, но сперва придумаем, как заставить стоять старческие члены на пять минут дольше. Какова доля рынков у вялых членов, Родерик? Шестьдесят, семьдесят процентов рынка у фарминдустрии? В том году Пентагон потратил на Виагру восемьдесят три миллиона. Тем временем долбанный верховный суд делает своё дело: отменяет конституционное право женщин на аборт, отнимает у них не только выбор, но и будущее, потенциал. Мужчин мы превращаем в осеменителей, а женщин — в фабрики, производящие что? — нищую рабочую силу. Которая будет тратить что? — то немногое, что зарабатывает на потребление. А какие желания мы им внушаем? — дома, что им не по карманам. Машины, отравляющие воздух. Одноразовый пластик. Одежду, которую шьют голодные дети в странах третьего мира. И они так сильно хотят всего этого, что умоляют, кричат, настаивают. И проблема... в нас? Эти тупые чудовища, эти стяжатели, эти жадные пасти. Они обвиняют во всём нас с тобой. Они сами изобрели нас. Они всегда нуждались в нас. Так что нам с тобой стеснять нечего, братик. Пора платить. Так не будем прятаться в подвале, как будто нам есть чего стыдиться. Нет. Не нам. Мы с тобой против мира. Пусть явится сама смерть! Если ей нужна чёртова Мадлен Ашер, пусть сначала посмотрит мне в глаза.