Согласно правилу преуменьшения, изнурительную хроническую болезнь мы называем «досадной неприятностью»;
о пережитом страшном происшествии говорим: «Ну, это не совсем то, что я бы для себя выбрал»;
при виде захватывающей дух красоты констатируем: «Довольно мило»;
о великолепном представлении или выдающемся достижении отзываемся: «Неплохо».
Акт гнусной жестокости в нашей интерпретации — «не очень дружественный поступок»,
непростительно глупое суждение — «не очень умная оценка».
Мы говорим: в Антарктиде «довольно холодно»,
в Сахаре «несколько жарковато на мой вкус»;
выдающийся человек или потрясающее событие, которые в других культурах были бы оценены в превосходных степенях, у нас получат лишь один эпитет — nice («славный/чудный/милый» и т. п.) или, если мы хотим выразить одобрение в более красноречивой форме, — very nice («очень славный» и т. п.).

Открывая своё серде ветрам, следуя лишь одному закону — влечениям природы, дозволяя страстям разливаться по руслам своих наклонностей, Жеан, не понимал, не мог себе представить, с какой яростью бродит и кипит море человеческих страстей, когда ему некуда излиться, как оно переполняется, как вздувается, как рвется из берегов, как размывает сердце, как разражается внутренними рыданиями в безмолвных судорожных усилиях, пока, наконец, не прорвёт свою плотину и не разворотит свое ложе.