Была когда-то страна искусных наездников и хлопковых полей, звалась она Старым Югом...
Там, в дивных уголках, застыла в прощальном поклоне сама Галантность. Там жили последние Рыцари и прекрасные Дамы, последние Хозяева и их Рабы...
Теперь об этом можно прочитать только в книгах, теперь это не более, чем сон, которые трудно забыть.
Это целый Мир, унесенный ветром...
И в твоей лишь сокровенной грусти,
Милая, есть огненный дурман,
Что в проклятом этом захолустьи -
Точно ветер из далеких стран.
Там, где всё сверканье, всё движенье,
Пенье всё, — мы там с тобой живем.
Здесь же только наше отраженье
Полонил гниющий водоем.
Ужель мы будущего лишены
И нет конца позора?
Пока я жив, к тебе обращены
Мои стихи, больное поколенье, -
В них предков глас укора.
Земля, что топчешь ты, хранит руины
Древнейших капищ. Так взгляни хоть раз
На изваянья, свитки и картины!
Но если дух угас,
Не для тебя страна с такой судьбою.
Уйди и поищи приют скромней.
Ей лучше быть вдовою,
Чем малодушных взращивать мужей.
Перевод А. Махова.
Это были трудные тридцать лет;
Я растил империю, а не сына.
Результат бесспорный моих побед -
Сильный Барраяр и свободный ныне.
Из руин я поднял свою страну,
Сквозь Комарру в мир прорубил я двери…
Только вот одну проиграл войну,
Но и ты не смог победить, поверь мне…
В дымке вспыхнет мне вечернее солнце,
Заводской сирене подобное,
Резкой, нежной… стою у оконца.
Лучше я подожду здесь немного.
Утомившись в дороге, усталый,
Я б зашел погостить – если бы! –
В той стране, что дымкою стала…
Красным дымом, что идет из трубы.