Он знал только одно: жить – значит, выбраться из лагеря, а все, что должно наступить потом, казалось огромным, расплывчатым, зыбким облаком, сквозь которое он ничего не мог разобрать.
Убежать из лагеря невозможно — вас предупреждали, господа евреи. Пусть каждый знает — беглецы погибнут, а невинные поплатятся жизнью за них. Так было и так будет всегда.