— ... востал из мертвых. Поднялся из могилы.
— Новый еврейский фокус.
— Этому еврейскому фокусу уже две тысячи лет.
Когда до моих родителей наконец дошло, что меня похитили, они не медлили ни минуты и сразу же сдали внаем мою комнату.
— Шелдон, ты — высокомерный засранец. С какого перепуга я должен делать что-то приятное для тебя?
— Ну... чтобы попасть на иудейские небеса!
— У иудеев нет небес.
— Тогда чтобы избежать иудейского ада.
— Ты видел мою маман? Я живу в иудейском аду!
— Пап, да не жидись!
— Кайл, не смей оскорблять свой народ!
— Хочу сразу предупредить вас, я еврей!
— Ну, а я немец! Вот и познакомились!
Меня всегда влекли психопаты: высоким культурным уровнем, семейными ценностями... или я спутал с евреями.
Еврею трудно понять, для чего нужны тренажёрные залы. Просто зачем поднимать тяжёлые предметы и опускать их в одном и том же помещении?
— Видите! — с горечью восклицает Генрих, обращаясь к Ризенфельду. — Поэтому мы и войну проиграли! Во всём виновата наша расхлябанная интеллигенция и евреи.
— И велосипедисты, — добавляет Ризенфельд.
— При чём тут велосипедисты? — в свою очередь удивляется Генрих.
— А при чём тут евреи?
Англичане не антисемиты, потому что мы не считаем себя глупее евреев.