Бернар Вербер. Империя ангелов

Этот человек олицетворяет всё, что с детства выводило меня из себя. Все эти типы, думающие, что всё знают, полные уверенности и в особенности не желающие слышать ничего, что может поставить под сомнение их маленькие, сто раз пережеванные истины.

Наш враг — не зло. Наш враг — невежество.

У нас нет даже достаточного разума, чтобы оценить свое невежество.

– Ну, в конце концов, есть только два вида литературы – хорошая и плохая.

Мужчины и женщины спешат создать пару, в то время как они не знают даже, кто они сами. Часто на это их толкает страх одиночества. Молодые люди, которые женятся в двадцать лет, как новостройки, думающие, что они будут строиться вместе, и уверенные, что будут на одном уровне. Однако, когда они достигают крыши, выясняется, что связь между ними непрочна. Шансы на успех очень редки. Вот почему множатся разводы. С каждым этажом, с каждым новым уровнем развития сознания каждый из них считает, что ему нужен другой партнёр.

Чтобы было желание продолжать, необходим хотя бы минимальный результат.

... она всегда опасалась своих партнёров. Она никогда не отдавалась полностью и, впрочем, была права. Но, избегая впадать в эти «ошибки», она лишилась информации, переживаний, всего того, что даёт любовь, когда отдаёшь себя целиком.

Это было слишком хорошо, чтобы длиться долго.

Люби своих врагов, хотя бы ради того, чтобы действовать им на нервы.

Потребовались две мировые войны и миллионы жертв, чтобы придумать Лигу наций, а потом ООН. Потребовались свирепства тиранов, чтобы изобрести права человека. Потребовался Чернобыль, чтобы осознать опасности плохо обслуживаемых АЭС.

Именно так осуществляется теперь новая цензура. Не ограничениями, а избыточностью. Книги, могущие побеспокоить, заваливаются массой безвкусной макулатуры.

Время относительно для всех, потому что каждый воспринимает его по-разному.

Хирурги — это настоящие открыватели талантов. Но тсс, это секрет, публика об этом не знает.

Нам действительно есть чему поучиться у своих врагов.

Большинство храмов темны и холодны. Литургическая музыка помпезна и грустна. Священники одеваются в черное. Ритуалы прославляют пытки мучеников и соперничают в изображении жестокостей. Как если бы мучения, которые претерпели их пророки, были свидетельствами их истинности. Не является ли радость жизни лучшим способом отблагодарить Бога за его существование, если он существует? А если Бог существует, почему он должен быть мрачным существом?

Они [люди] не хотят создавать собственное счастье, они хотят только уменьшить несчастье.