Даниэль Глаттауэр. Рождественский пёс

Макс любил понедельники. Они начинались прямо с раннего утра. Они сразу переходили к делу. Они ставили серьезные задачи, апеллируя к самолюбию. Они давали Максу чувство причастности. Понедельников без Макса не бывало. Воскресенья, похоже, прекрасно могли без него обойтись. А понедельники были ему рады.

Мужчины бывают красивые и некрасивые. Красивые суперсексуальны, интересны, как телефонная книга, и, как правило, – откровенные, ярко выраженные мудаки. Некрасивые, как правило, – скрытые, не ярко выраженные мудаки.

Все продолжалось в том же духе около трех лет. Только Беата все реже и реже становилась темой импровизаций Джо. Это была одна из тех односторонних любовных историй, которые отличаются полным отсутствием всякого присутствия, стирающим грань между иллюзией всего и надеждой на многое. Во всяком случае, у Беаты. Потому что Джо как раз и был одним из отсутствующих звеньев.

... общаться по телефону с человеком, живущим в том же городе, это извращение: его ведь можно навестить.

Катрин сидела перед компьютером и бесцельно прочесывала непроходимые дебри Интернета. Она могла заниматься этим часами. Это была разделительная полоса между деятельностью и бездельем. Отдохновение без вдохновения. Грезы без сантиментов. Поиски без цели. Виртуальный взгляд в потолок. Зевание с помощью Google. Ковыряние в носу без носа. И без пальцев.

Это были маленькие истории, рассказывая и слушая которые можно смотреть друг другу в глаза, кивать друг другу, улыбаться друг другу, хотя ничего смешного в этих историях нет. Влюбленные рассказывают друг другу... истории, которые дают им возможность ощущать свою влюбленность и при этом не молчать. Это были истории, позволяющие вслушиваться в руки друг друга, читать движения пальцев и ладоней.

Бывают дети, которых, как только они появляются на свет, тут же суют в руки их еще слабых матерей, и всем сразу становится понятно: для этих детей нет бебиситтеров. Они ещё не могут выражать свои чувства (не говоря уже о мыслях), они могут пока только морщить свой крохотный помятый лоб, открывать рот и издавать первые крики. Но на шее у них уже болтается незримая табличка с надписью: «Бебиситтер — это не для нас! Пусть только появится — мы его быстро доведем до дурдома».

Макс, как с удовлетворением отметила Катрин, совершенно не умел развлекать. Те, кто это умеет, обычно никому не дают сказать ни слова. Через пару часов их развлекательная программа заканчивается. Они нажимают на клавишу «повтор» и прокручивают свои лучшие «номера» еще раз. Иногда им удается заставить публику проглотить их хиты в третий раз. После этого наступает окончательный «перерыв в радиотрансляции». И тогда они вынуждены быстро предпринять что-нибудь невербальное. Или поменять публику.

Развитие средств связи достигло уже таких высот, что ответ на вопрос, кто только что (не) хотел поговорить с тобой, можно было получить в виде цифр.