Дуглас Коупленд. Эй, Нострадамус!

Привет! Я в стране грёз, и у меня здесь лучший столик.

Удивительно: как только признаешься в одной своей слабости, сразу тянет признаться в другой. А результат — удивительное чувство свободы.

Я думаю, что близкие отношения надолго устанавливаются только между теми, кто может договаривать фразы друг за друга. К черту драмы, горячий секс и борьбу противоположностей! Дайте мне того, с кем всегда можно потрепаться.

Дежа-вю — обманчивое чувство; оно как счастье: исчезает, стоит его распознать.

Шерил Энвей была прилежной ученицей, добрым товарищем, примерной дочерью. Вот собственно и всё. Бездарная трата 17 лет жизни.

Иногда мне кажется, что Бог — это как погода. Да, она может не нравиться, но ведь погоду и не для тебя рассчитывали. Ты просто оказался здесь. Надо приспосабливаться. Горе и печаль всегда были частью человеческого существования. И навсегда останутся.

Пять самых отвратительных черт человека — это мелочность, назойливость, зависимость, закостенелость и ревнивость. Из них ревнивость — ярчайшая и наихудшая... Не удивлюсь, если ревность всадит в меня стальные зубы именно тогда, когда понадобятся мои любовь и прощение. Это чувство умеет таиться и ждать.

Я думаю, близкие отношения надолго устанавливаются только между теми, кто может договаривать фразы друг за друга. К чёрту драмы, горячий секс и борьбу противоположностей! Дайте мне того, с кем всегда можно потрепаться.

Ах, как хочется весны! Как хочется вдохнуть запах свежей листвы! Но с другой стороны, осенью и зимой медленнее разлагаются трупы...

Мир есть мир. Его не изменишь. Изменяемо лишь наше отношение к происходящему.

Вежливая улыбка — как зеленый сигнал светофора на перекрестке: радуешься, когда он горит, но тут же забываешь о нем, пройдя мимо.

— Меня никто не заменит. Да только без меня можно и обойтись.

Хоть на небе ярко светит солнце, а детские личики до боли милы и наивны, с воздухом, которым мы дышим, с водой, которую мы пьем, и с пищей, которую мы едим, в нас неизбежно закрадывается чернота этого мира.

Изливать свои чувства на бумагу — значит принижать их. Бумага хорошо хранит только то, что может отнять моль, ржа или вор. Никогда не записывай сокровенных мыслей. Даже вслух их не произноси.

— У нас в школе ходят странные слухи…
— О чем же?
— Ну, знаешь… Говорят, Бог курит. И это что! Оказывается, он еще пьет и пробует наркотики. Это же Бог их изобрел! Только вот ведь штука: ему что пьяным быть, что трезвым — совершенно без разницы. Похоже, Бог ненавидит всю музыку двадцатого века. Говорят, Богу нравится конкуренция между «Пепси-колой» и «Кока-колой». Говорят, у Бога хипповая прическа. Говорят, Бог тоже колет себе мертвых микробов, чтобы они плавали в его крови и защищали от разной заразы. Говорят, если бы Бог водил машину, то выбрал бы спортивный «форд-лтд» семьдесят третьего года выпуска с бордовым откидным верхом, кожаным салоном и скошенными задними боковыми окнами.

Мне кажется, каждый из нас в полушаге от того, чтобы податься в террористы. Мы обмениваемся приторными любезностями, не веря ни одному произнесённому слову. Достаточно взглянуть, сколько оружия все вокруг запасли, сколько покупают патронов, посмотреть, кого задерживает полиция. Если напоить человека и завести разговор о Боге — тогда точно поймёшь, с кем имеешь дело. Не спрашивай людей о мотивах, просто смотри, на какие они способны дела.