Дуглас Коупленд. Похитители жвачки

Если бы люди были храбрее, они бы носили маскарадные костюмы каждый день, а не только на Хэллоуин. Жить стало бы куда занятней. И раз уж на то пошло, почему мы этого не делаем? Кто велел нам одеваться в скучные тряпки триста шестьдесят четыре дня в году? Только представьте, как легко станет заводить знакомства. С людьми будет куда проще заговаривать – совсем как с собаками: «О, отличный костюм! Я тоже обожаю вампиров. По пивку?» Маскарад – еще один способ растормошить человека.

Вот какие мысли меня порой посещают: только представь, что ты выглядываешь в окно, а луна горит ярким пламенем.
Вообрази, что у кассирши в продуктовом выросли рога.
Вообрази, что все мы вдруг начнем молодеть, а не стареть.
Вообрази, что ты стала сильнее и можешь каждый день заново влюбляться в жизнь, а не лежишь под одеялом, боясь выбраться наружу, в холод.

Помню, однажды я шла домой из школы, и прямо на моих глазах машина врезалась в цветущую вишню. У нее сразу опали все лепестки. Вот так я себя чувствую.

– А что, если б мы выбросили все наше барахло – дом, книги, плиту, ковры, пыль, – начисто забыли о прошлом и устремились бы в неизвестное?

Британи Фалконкрест шла не останавливаясь. Когда она проходила мимо поздних крокусов, покрытых инеем, ее озарило, что существует два вида прогулок. Первый – когда ты выходишь за дверь и точно знаешь, что скоро вернешься. Второй – когда ты уверена, что не вернешься никогда.

... люди вообще редко выкарабкиваются – они просто привыкают.

Покойники снятся нам потому, что подсознательно мы не верим в их смерть; мозг «забывает» об этом важном обстоятельстве. А потом ты просыпаешься, вспоминаешь и заново переживаешь потерю. И так каждый раз. Тебя словно выскабливают изнутри, ты чувствуешь себя опустошенным. Я чувствую.

Ты прав, селезенка — странный орган. Он не особо нам нужен, но, по-видимому, присутствует в организме на случай, если мы эволюционируем: отрастим крылья или там щупальца. Тогда селезенка понадобится для их работы. Такая у меня теория.

«Мечты сбываются!» От этой надписи мне хочется плакать. Мы скармливаем этот бред детям, которым от нас достанутся разве что кровавые войны, начатые теми, кто давным-давно умер, но был так озлоблен и испорчен, что передал свою ненависть будущим поколениям. Мечты не сбываются. Мечты умирают. Мечты теряют смысл. Мечты покупают денатурат у торговца в дальнем конце парка. Мечты задыхаются. Мечты заболевают раком селезенки.

Какое существо ни возьми — амебу или там лося, неважно, — оно делает всё, лишь бы продвинуться. Пытается, чтобы его не съели, не убили, хочет размножаться. Что за природа у этой божественной компьютерной программы, которая заставляет нас развиваться? Почему наша ДНК в один прекрасный день не скажет: «Знаешь, что? Я устала выживать, мать твою. Приехали».

Представь, если б можно было прокрутить назад всю жизнь и вглядеться в нее повнимательней. Бог знает, какие триллионы воспоминаний спрятаны внутри нас! И мы никогда до них не доберемся — просто потому, что у нас нет подходящего аппарата.

Мне кажется, в Рождество люди отмечают тот день, когда отделились от животных. Вместо того, чтобы жить бездумно и свободно, как птицы или звери, мы стали пленниками самих себя.

— Молчи, Стив.
— Почему?
— Потому что слова могут убить чудо.

Имей в виду: ты бьешься за последнее место в состязаниях, где других участников нет.

Я просто люблю животных. Они лучше, чем мы. Даже самые злобные и вредные в душе чисты, а злые люди — по-настоящему конченые.

Люди должны есть пищу не горячее, чем кровь. Аминь.