Эмиль Мишель Чоран (Сьоран). Признания и проклятия: цитаты о жизни

На его лице теперь ни тени насмешки. Это потому, что он испытывал к жизни почти мелочную привязанность. У тех, кто не цеплялся за нее, на лице играет насмешливая улыбка — признак освобождения и победы. Они не уходят в небытие, они выходят из него.

Всё приходит слишком поздно, всё существует слишком поздно.

Кандинский утверждает, что желтый — это цвет жизни. Теперь понятно, почему этот цвет так неприятен для глаз.

Я предпочел бы пожертвовать жизнью, нежели быть нужным кому бы то ни было.

Все эти дети, которых я не захотел иметь, — если бы только они знали, каким счастьем мне обязаны!

Только музыка способна создать между двумя людьми нерушимую связь. Страсть преходяща, она деградирует, как и всё, что имеет отношение к жизни, тогда как музыка по природе своей стоит над жизнью и, разумеется, над смертью.

Единственное, что до сих пор привязывает меня к вещам, — это некая жажда, унаследованная от предков, чье любопытство к жизни было доведено ими до бесстыдства.

Он отказывался жить, покорно плетясь вслед за Богом.

Тот, кто переживает самого себя, губит свою... биографию. В конечном счете только разбитые судьбы можно признать удавшимися.