Ребенку можно все говорить, — все; меня всегда поражала мысль, как плохо знают большие детей, отцы и матери даже своих детей? От детей ничего не надо утаивать, под предлогом, что они маленькие и что им рано знать. Какая грустная и несчастная мысль!

Закон саморазрушения и закон самосохранения одинаково сильны в человечестве!

Коли он живёт, стало быть, всё в его власти! Кто виноват, что он этого не понимает?

Она очень расстроена и телом и душой, головой особенно.

...мы все до комизма предобрые люди...

... Вы краснеете, это черта прекрасного сердца.

Типичность — как ординарность, которая ни за что не хочет остаться тем, что она есть, и во что бы то ни стало хочет стать оригинальною и самостоятельною, не имея ни малейших средств к самостоятельности.

Дело в жизни, в одной жизни, — в открывании её, беспрерывном и вечном, а совсем не в открытии!

Это был человек замечательный по своим беспрерывным и анекдотическим неудачам.

Разве помогать... не признак нравственной силы?

Весьма часто правда кажется невозможною.

Слишком шумно и промышленно становится в человечестве, мало спокойствия духовного.

Сострадание есть главный и, может быть, единственный закон бытия всего человечества.

Ничего нет лучше для исправления, как прежнее с раскаянием вспомнить.

...но если у кого бородавка на носу или на лбу, то ведь так и кажется, что всем только одно было и есть на свете, чтобы смотреть на вашу бородавку, над нею смеяться и осуждать вас за нее, хотя бы вы при этом открыли Америку.

... Некоторая тупость ума, кажется, есть почти необходимое качество если не всякого деятеля, то по крайней мере всякого серьёзного наживателя денег.