Франц Вертфоллен. Герхард. Юность

Тебе всегда одиноко, когда некого любить.

Я: Бог прощает.

Я не обещаю прощения, пока не услышу греха,

но даже Иуда, раскаявшись, сын Отца
своего.

ХРИСТИАН: Его раскаяние не вернет Христа.

Я: И то его личный ад.

Но что гаже – стараться сбежать от наказания, повесившись,

или исправлять каждый день человеческое
уродство
во всех –

в себе,

в людях

делом,

служить свою службу верно,

чтоб от одной лозы вырос целый сад?

Садовничать, не ослушаясь ни одного приказания
больше?

Не отступаясь отныне ни перед чем.

Когда ты желаешь себя оправдать в том, почему ты калека,
и тебе никогда не стать целостным,
иди к чертям,

исстрадайся там
в лени своей.

Когда ты ищешь начала нового,
когда жжет внутри болью от всего,
что не сделал,
что упустил,

то я говорю тебе – встань и иди.

Признай грех, покайся, исправь.

Точка.

Власть – это просто хватка на моменте.

Земля там к рукам липнет,
где ей правят
достойно.

Брат-сокол,

мы с тобой оба голы,

И нет у нас ничего-ни земли, ни власти, только голод, и радуга, и огонь.

Получим то,

что поймаем сами

На что достанет хватки,

и злости,

и зрения.

И я клянусь тебе кровью моей-то будет больше, чем у них всех вместе взятых.

О, откройся сердце величию!

Вам дан выбор,

дается каждым морганием,

каждым выдохом вашим,

а вы от выборов убегаете.

Вот он грех первородный.

А из него неспособность сохранить картину свою.

Жизнь переоценена,

так же как смерть.

Дать круг последний вдоль стен.

Одно лишь переоценить нельзя – стекляшки воспоминаний,

и выборы,

о, выборы –

из которых и собирается странный,

хрупкий

калейдоскоп

под названием «Я».

Каждый день ты абсолютно новый,

и чего бы ты ни добился, каждый день ты начинаешь с нуля.

И это – благословение.