Видимо, привычки блюстителя общественных нравов оказались слишком сильны, и он не мог почувствовать себя в своей тарелке, не начав обличать порок.

Мистер Дюжи, похоже, принадлежал к числу тех странных людей, которые вроде бы все понимают, но ничего не чувствуют.

Просвещение в Утопии полностью проявило свою силу только после того, когда зверь в человеке насытился и отступил на второй план.

Вы слишком похожи на нас, чтобы прощать вам недостатки.

Ему страшно хотелось уехать от своей семьи куда-нибудь подальше, туда, где он мог бы думать о жене и сыновьях с любовью и тихой гордостью или не думать совсем...

Организм мистера Барнстейпла переставал вырабатывать надежду, а для людей его типа надежда — необходимый фермент, без которого они оказываются неспособными переваривать жизнь.

Преувеличенная роль частной собственности была естественной и необходимой на определенном этапе развития человеческой натуры. В конце концов это привело к чудовищным и катастрофическим результатам, однако только благодаря им люди постигли, какую опасность представляет частная собственность и чем это объясняется.

Современный утопиец не в силах передать всю меру чудовищной глупости, расточительства и душевного ничтожества, которые были свойственны богатым и могущественным властителям Последнего Века Хаоса.

Чем меньше оставалось в мире изобилия и радостей, тем более жадно их захватывали напористые финансисты и спекулянты. Организованная наука давно уже была поставлена на службу коммерции и «прикладывалась» теперь в основном лишь для поиска выгодных патентов и перехвата необходимого сырья.

Положения, которые в предшествующие века считались идеалами, порожденными воображением вдохновенных мечтателей, представляют собой не просто трезвую психологическую истину, но истину, требующую немедленного практического применения.

Речь шла не об одном из бурных переворотов, которые наш мир привык называть революциями, но о постепенном рассеивании мрака, о наступлении зари новых идей, под влиянием которых прежний порядок вещей медленно, но верно менялся.

В мире, где власть принадлежала хищным предпринимателям и ловким финансистам, все больше утверждалось учение о том, что крупная частная собственность является социальным злом и что государство не может нормально функционировать, а образование — приносить желаемые плоды, пока существует класс безответственных богачей.

Прежде чем в Утопии утвердилось научное государство, во имя его утверждения погибло более миллиона мучеников — а тех, ко просто терпел ради него беды и страдания, сосчитать вообще невозможно.