Гийом Мюссо. Жизнь как роман

У меня было право карать и миловать мои персонажи, искоренять пороки, даровать прощение тем, кто его заслужил, выносить, ни перед кем не оправдываясь, приговоры по моим собственным нравственным законам, действовавшим на тот момент.

Чтобы писать, нужен мощный прилив энергии. Нужны физические и моральные силы. Для написания романа необходимо глубоко погрузиться в себя.

Настоящих книгочеев становится все меньше. Теперь людей интересует не произведение, а автор: его жизнь, физиономия, прошлое, сексуальные партнеры, всякая чушь, которую он постит в соцсетях. Все что угодно, лишь бы не читать.

— Чтобы вы ни предприняли, финала истории вам не изменить.
— Я писательница, финал определяю я сама.
— В своих романах — может быть, но не в реальной жизни. Писатели силятся управлять миром, но мир иногда сопротивляется.

На тротуаре сгрудились два десятка журналистов. Стервятники, крысы, гиены — неизменный зверинец, регулярно собирающийся в надежде попировать на трагедии.

Многие сочинители знают о принципе драматургии под названием «чеховское ружье»: если в первом акте на стене висит ружье, учил русский драматург, то во втором или третьем акте оно непременно должно выстрелить.

Чтобы ни болтали романисты, они не любят, когда их персонажи приставляют к их горлу нож.

Написать один роман не очень трудно. Изнурительно другое — писать романы один за другим. Для этого нужна особая одаренность, несколько отличающаяся, конечно, от простого таланта.

Сочинительство никогда не было для меня развлечением. В него уходишь с головой. Флобер называл это особым способом жить.

Начинаешь ради удовольствия, но в конце центром твоей жизни становится твой порок.

Самый волнующий момент сочинительства — это когда ваши персонажи завоевывают автономию и изъявляют желание делать вещи, которые вы не планировали.

Все люди скроены из разной материи. Одни корчат из себя звезд, а сами довольствуются зачитыванием текстов, не прилагая ни малейших стараний. Другие, напротив, пытаются повести вас в танце, изменить жизненную траекторию.

Я охотно прознаю, что большую часть времени пребывал в параллельной вселенной, населенной воображаемыми существами, чьи проблемы не отпускали меня ни днем ни ночью.

За меня говорил сочинитель романов, привыкший изображать романтические события, выводящие героев из тупиков реальной жизни.
Волшебство «бога из машины», желаемый резкий поворот исправляет в последней главе действительность, приводя ее соответствие с тем, что «должно быть». В кои-то веки победу одерживает добро, а циники, посредственности, злоумышленники получают по заслугам.

Даже когда есть хорошая история и хорошие персонажи, для успеха романа этого мало. Надо еще находиться в таком моменте вашей жизни, когда вам удастся из него кое-что извлечь.

Когда почти весь день блуждаешь в воображаемом мире, тропинка, ведущая из него в реальность, может затеряться.